Конечно нет, черт возьми, подумал я. Но это восток. А здесь – север.
Меня не сильно взволновали победы на расстоянии в четверть мира отсюда. Нас прижали здесь, и, если повстанцы прорвутся в Амулет, никакие победы на востоке уже не будут играть роли.
Ворон остановил свою группу и один подошел ко мне.
– Что им делать?
Я понял, что если Капитан послал сюда Ворона, значит, он приказал отступать. Капитан не будет играть в игры Ловца Душ.
– Уложите всех, кого мы обработали, по фургонам. Ребята выстроились в цепочку.
– Пошлите с каждым фургоном около дюжины ходячих раненых. Я, Одноглазый и остальные будем дальше резать и штопать. Что такое?
Он как-то странно смотрел на меня. Мне это не понравилось. Он взглянул на Ловца Душ. Я тоже.
– Я еще не сказал ему, – произнес Ловец.
– Что не сказал? – я уже знал, что когда услышу это, мне не сильно понравится.
От них исходила какая-то нервозность. Она просто вопила, что меня ожидают плохие новости.
Ворон улыбнулся. Не радостно, а просто скривился в какую-то отвратительную гримасу.
– Нам опять нашли работу, Костоправ. Тебе и мне.
– Как? Да ты что?! Нет, больше нет! Меня до сих пор пробирает дрожь при воспоминаниях о том, как я помогал с Хромым и Шелест.
– У тебя есть опыт, – сказал Ловец. Я продолжал мотать головой.
– Мне приходится этим заниматься, – зарычал Ворон, – тебе тоже, Костоправ. Кроме того, тебе ведь хочется записать в Анналы, как ты лично вывел из строя больше из этих Восемнадцати, чем любой из Поверженных.
– Ша. Я что вам, заядлый охотник? Нет, я – врач. Анналы и драки это побочно.
– И это человек, – сказал Ворон Ловцу, – которого Капитану пришлось силком утягивать с передовой, когда мы шли через Ветреную Страну.
Его глаза сузились. Ему тоже не хотелось, и он вымещал свое недовольство на мне.
– Это не случайность, Костоправ, – сказал Ловец голосом ребенка. – Тебя выбрала Леди. Он попытался смягчить мое замешательство.
– Она хорошо награждает тех, кем остается довольна, – добавил он. – А ты пришелся ей по душе.
Я проклял себя за тот романтизм, который переполнял только пришедшего на север Костоправа. Тот Костоправ, потрясенный загадочной Леди, был совершенно другим человеком. Глупый, несведущий юнец. Да-а. Иногда врешь сам себе, только чтобы продолжать жить.
– На этот раз мы будем не одни, – сказал мне Ловец. – Нам помогут Кривая Шея, Меняющий Форму и Несущий Шторм.
– Нужна вся команда, чтобы расправиться с одним бандитом, а? спросил я кисло. Ловец не ответил на укол. Как всегда.
– Ковер вон там. Берите свое оружие и давайте за мной. Он ушел.
Свою ярость я излил на помощниках, совершенно безосновательно. Наконец, когда Одноглазый был уже готов взорваться, Ворон заговорил.
– Не будь дыркой в заднице, Костоправ, – заметил; он. – Нам придется это сделать, так давай займемся.
Тогда я извинился перед всеми и зашагал вниз по) холму, за Ловцом Душ.
– Залезайте, – сказал Ловец, указывая нам места.
Мы с Вороном сели так же, как и в прошлый раз, Ловец подал нам веревку.
– Привяжитесь покрепче. Сейчас нам может достаться, а я не хочу, чтобы вы попадали. И держите нож под рукой, чтобы выбраться, как только будем на месте.
Мое сердце затрепетало. Если откровенно, мне хотелось полететь еще раз.
Воспоминания о предыдущем полете преследовали меня своей красотой и волнением. Там, наверху, было восхитительное чувство свободы, холодный ветер и орлы. Даже Ловец привязался. Дурной знак.
– Готовы?
Не дожидаясь ответа, он начал бормотать. Ковер мягко качнулся, поднимаясь вверх.
Глава 7
Мы миновали верхушки деревьев. Деревянная рама шлепнула меня по заду, и во мне все опустилось. В ушах засвистел ветер. Шапку сдуло. Я взмахнул рукой, но не поймал. Ковер неожиданно накренился, и я понял, что с открытым ртом смотрю на быстро удаляющуюся землю. Ворон схватил меня. Не будь мы привязаны, то свалились бы оба.
Под нами поплыли каньоны, которые напоминали какой-то сумасшедший лабиринт. Толпы повстанцев были похожи на армию муравьев на марше.
Я обвел взглядом небо, которое само по себе представляло отсюда изумительное зрелище. В воздухе не было ни одного орла. Только стервятники.
Ловец врезался в скопление их, разогнав птиц в разные стороны.
Невдалеке пролетел еще один ковер, поднимаясь и удаляясь, пока не превратился в черную точку. На нем были Повешенный и два тяжело вооруженных имперских солдата.
– А где Несущий Шторм? – спросил я. Ловец вытянул руку, показывая.
Прищурившись, я смог различить темное пятнышко над пустыней, на фоне голубого неба.
Мы все дрейфовали, и я начал уже сомневаться, что мы вообще чем-нибудь займемся. Наблюдать за перемещением повстанцев скоро надоело. Твердый продвигался очень быстро.
– Приготовиться, – бросил Ловец Душ через плечо.
Я схватился за веревку, ожидая чего-нибудь очень неприятного.
– Пора.
Вниз, вниз, вниз летели мы. Воздух взвыл в ушах. Земля кружилась, качалась и со свистом неслась на нас. Те далекие точки, которые были Несущим Шторм и Повешенным, тоже рухнули вниз, как свинцовые ядра. Мы летели немного по наклонной, постепенно сближаясь с ними.
Мы проскочили тот уровень, где наши собратья пытались преградить дорогу хлынувшему потоку повстанцев. А мы все опускались, уже не так круто вниз, планируя и закладывая виражи, чтобы не врезаться в какую-нибудь из причудливо нагроможденных каменных башен. Иногда, когда мы проскакивали мимо, я мог дотянуться до них рукой.
Впереди показался небольшой лужок. Наша скорость резко упала, и мы зависли.
– Он там, – прошептал Ловец. Мы скользнули на несколько ярдов вперед и повисли в воздухе, едва выглядывая из-за большой каменной колонны.
Вскоре зеленый луг заполнился людьми и лошадьми. Там было около дюжины фургонов с сопровождением. Ловец тихо выругался.
Слева от нас, между вершинами скал мотнулась тень. Вспышка. Каньон потрясли раскаты грома. В воздух взлетели комья земли и грязи. Люди закричали, побежали в разные стороны, хватаясь за оружие.
Еще одна тень скользнула с другой стороны. Я не знаю, что сделал Повешенный, но люди принялись хвататься за горло, разевая рты.
Только один большой человек стряхнул с себя колдовские чары и бросился к огромной черной лошади, привязанной в нижнем конце луга. Ловец швырнул ковер вниз, каркас треснулся о землю.
– Давай! – прорычал он, когда, подпрыгнув пару раз, ковер замер. Сам он тоже схватился за меч.
Мы с Вороном слезли и на негнущихся ногах последовали за Ловцом.
Поверженный устремился вниз, на задыхающихся людей и начал бушевать в этой толпе, размахивая окровавленным мечом. Мы тоже приняли участие в избиении, надеюсь, с меньшим энтузиазмом.
– Какого черта вы тут делаете! – ревел Ловец на свои жертвы. – Он должен был быть один.
Другие ковры развернулись и опустились на землю еще ближе к бегущему человеку. Поверженные со своими людьми, спотыкаясь, побежали за ним. Он прыгнул на лошадь и ударом меча обрубил веревку, которой она была привязана.
Я уставился на него. Вот уж не думал, что у него настолько пугающий вид. Он был ничуть не менее отвратителен, чем те призраки, которые появляются в ходе схваток Гоблина с Одноглазым.
Ловец зарубил последнего повстанца.
– Пошли! – крикнул он.
Ловец вприпрыжку понесся к Твердому, а мы – за ним. И зачем мне только понадобилось лезть вперед?
Командующий повстанцев остановился. Он сбил с ног одного из имперских солдат, который опередил остальных, громко захохотал, затем прорычал что-то нечленораздельное. В воздухе затрещало от приведенного в действие колдовства.