Вдруг его блуждающий взгляд остановился. Глаза округлились.
— Я был прав. О чёрт, я был прав.
Глава 8
Высокое, как дом, и в полдома шириной. На нём было что-то алое, выцветшее от времени, поеденное молью и разодранное. Оно шло неровно, то быстрее, то медленнее. Свалявшиеся седые волосы торчали во все стороны. Лица почти не видно из-за густой иссиня-чёрной бороды, в которой засохли комки грязи. Бледная в тёмных пятнах рука сжимала посох — это была сама красота, осквернённая его прикосновением. Безупречное женское тело чуть удлинённых пропорций.
— Говорят, что во времена Власти это была настоящая женщина. Говорят, она его обманула.
Эту женщину нельзя было винить. Если только хорошенько присмотреться к Меняющему.
Меняющий Форму был ближайшим союзником Ловца Душ среди Десяти, Которые Были Повержены. Его вражда с Хромым была ещё более странной, чем у нашего хозяина. Хромой был третьей стороной треугольника, в который входили ещё Меняющий Форму и то, что стало теперь его посохом.
Он остановился в нескольких футах от нас. Глаза у него горели огнём безумия, и поэтому невозможно было встретиться с ним взглядом. Я не могу вспомнить цвет этих глаз. Если придерживаться хронологии, то он был первым из великих колдунов, совращённых, подкупленных и порабощённых Властителем и его Леди.
Дрожа, Одноглазый выступил на шаг вперёд.
— Я колдун, — произнёс он.
— Ловец сказал мне, — голос Меняющего был силён и глубок даже для человека его размеров. — Какие новости?
— Я выследил Зуада. Больше ничего.
Меняющий опять окинул нас взглядом. Некоторые ребята совсем сникли. Он улыбнулся в бороду.
Там, где улица поворачивала, собралась толпа зевак. В Весле никогда не видели никого из высшего окружения Леди. Сегодня городу повезло. Здесь были двое из этих бешеных.
Взгляд Меняющего прошёлся по мне. Я почувствовал его холодное презрение. Меня он ни во что не ставил.
Он нашёл то, что искал. Ворон. Он двинулся вперёд. Мы уворачивались так же, как слабые самцы уступают в зоопарке дорогу вожаку-бабуину. Он посмотрел на Ворона пару минут, потом его громадные плечи приподнялись. Ноги посоха он поставил Ворону на грудь.
Я раскрыл от изумления рот. Ворон менялся на глазах. Испарина исчезла с его лица. Боль, от которой все его мышцы были напряжены, начала уходить. Тело расслабилось. Ярко-красные рубцы и шрамы от его недавних ран в считанные минуты побелели, приобретя вид давно заживших. Мы всё плотнее и плотнее обступали Ворона, наблюдая за представлением с благоговейным страхом.
Шатающейся походкой к нам приближался Убогий.
— Эй, Элмо, мы всё сделали. Что происходит?
Увидев Меняющего, он пискнул, как пойманная мышь.
Элмо собрался с мыслями.
— Где Белёсый и Тихий?
— Избавляются от тела.
— Тело? — спросил Меняющий.
Элмо объяснил. Меняющий хрюкнул.
— Этот Кукурузник станет основой нашего плана. Ты! — он ткнул пальцем толщиной с большую сардельку в Одноглазого. — Где эти люди?
Ещё раньше Одноглазый вычислил, что они в таверне.
— Ты, — Меняющий указал на Убогого — Скажи им, чтобы они принесли тело сюда.
Лицо Убогого посерело. Было видно, что протест так и прёт из него наружу. Но он кивнул, глотнул воздуха и уковылял. Никто не спорит с Поверженными.
Я проверил у Ворона пульс. Нормальный. Он выглядел совершенно здоровым. Робко, как только мог, я попросил:
— А не могли бы вы то же самое сделать и с остальными? Мы ведь всё равно пока ждём.
Он посмотрел на меня таким взглядом, что кровь застыла у меня в жилах. Но сделал, как я просил.
— Что произошло? Что ты тут делаешь? — Ворон нахмурился, глядя на меня. Потом память вернулась к нему. Он сел.
— Зуад… — он огляделся.
— Ты вырубился на два дня. Они разделали тебя, как гуся. Мы не думали, что ты выкарабкаешься.
Ворон ощупал свои раны.
— Что происходит, Каркун? Я должен был быть мёртв.
— Ловец Душ послал своего друга. Меняющего. Он и починил тебя.
Он всех тут починил. Было трудно продолжать ужасаться, глядя на человека, который нам помогает.
Ворон, покачиваясь, поднялся на ноги.
— Этот поганый Кукурузник. Он всё устроил, — в его руке опять появился нож. — Чёрт, я слаб, как котёнок.
А я удивлялся, почему это Кукурузник так много знал о нападавших.
— А, это не Кукурузник, Ворон. Кукурузник мёртв. Это Меняющий делает вид, что он Кукурузник.
Ему, впрочем, не приходилось делать вид. Он был настолько похож, что мог обдурить и родную маму Кукурузника.