- Что-то с тобой не так, - сообщил ему я.
- Верно. Но помощь я предлагаю абсолютно искренне.
Очень смахивало на правду, какой бы безумной она не казалась. А еще я понимал, что он прав, утверждая, что скорее всего одному мне будет тяжело. Сначала Фин, потом Джина… Будь я хоть немного честнее, наверное, давно прострелил бы себе башку, потому что идти еще очень далеко, и многое может пойти не по плану. Включая эту встречу, да ну и похер. Мне требовались мускулы, а ему задание.
- Хорошо. Пока пойдем вместе, а там посмотрим, сможем ли мы ужиться.
- Отлично, - Конрад поднялся и предложил мне руку. Я позволил ему вздернуть меня на ноги. – Давай, вернемся назад, я заберу у тех парней все полезное, и сразу двинем дальше.
Он помог мне вскарабкаться в гору, сунул мою же фляжку, предлагая сделать пару глотков, а затем обыскал трупы, под моим чутким наблюдением.
Как я превратился из безобидного заучки в человека, отстраненно наблюдающего за подобной хренотенью? Если вы читаете это, то понимаете – как. Мы приспосабливаемся, чтобы выжить. Вне зависимости от того, заражаемся ли пурпурным вирусом или нет, все мы приспосабливаемся. Мне нечем гордиться, но я все еще жив, что лично для меня важнее всего остального.
* * *
Прошла неделя и позади остались семьдесят пять утомительных, пропитанных кровью миль. К этому моменту наше с Конрадом общение стало менее напряженным – побочный эффект от наблюдения за тем, как он убивает двух мужиков, потративших бутылки с отличной выпивкой на то, чтобы состряпать коктейль Молотова и швырнуть им в нас, - и …. Мы даже регулярно играли с ним в игру «две лжи и одна правда». Это был неплохой способ скоротать время, когда не хотелось читать.
- На выпускном я произнес прощальную речь. Когда мне было пять лет, у меня был кролик по имени Банникула**. До апокалипсиса я ни разу не держал в руках оружие.
-----------------------
* Кролик-вампир, который любит пить морковный сок вместо крови для усиления своих сверхспособностей, необходимых для его паранормальных приключений
-----------------------
- Так и хочется сказать, что последнее – правда, - откликнулся Кондрад с того места, где занимался чисткой своего «глока», - принимая во внимание твои отвратительные стрелковые навыки. Но у тебя и в самом деле был кролик Банникула, так ведь?
- Да, был, - но я думал, первый вариант тоже был вполне убедителен, в том смысле, что я читал приветственную речь в начале семестра – почти то же самое. – И что же меня выдало? Нервный тик? Задержал дыхание?
- Твое сердцебиение, - ответил он. Так это было просто жульничество.
- Не нарушай правила своей вирусной мутацией, засранец.
- Я же не могу ее отключить, - заявил он, пожав плечами. – Тебе просто надо подучиться искусству дипломатии.
- Ложь ты называешь дипломатией? – фыркнул я.
- Ну само собой, да. Я ежедневно пользовался этим в работе.
- А как.. Как именно? – потому что неделя неделей, но между нами по-прежнему существовала граница личных тайн, которую мы оба пока не нарушили.
- Кажется, теперь мой черед? – продолжил он, прежде чем я успел договорить. – Я младший ребенок в семье. Я был один раз командирован в Афганистан и один раз в Ирак. Я был женат, но брак обернулся полной катастрофой.
- О, трудновато, - и он выдал все эти фразы, словно прочел их с телесуфлера, с интонацией диктора. В этот момент он напоминал важную шишку, выступающую с публичным заявлением. – Я знаю, что ты служил, но могу поспорить, что у тебя было больше двух командировок, потому что ты слишком любишь оружие, чтобы отказаться от пользования им на регулярной основе. Вполне могу представить, что ты был женат, и брак развалился, но не уверен, что ты сам бросил ее – или его, кто бы там ни был – даже если все было дерьмово. Тебе бы это доставило намного больше страданий.
- И что я прилепился к тебе, лишнее тому доказательство, - согласился он.
- Говнюк. Так что я думаю, ты был младшим ребенком в семье.
Он слегка улыбнулся и кивнул. Предательский пурпурный вирус начал проникать в тончайшие мембраны его кожи, подкрашивая губы и из-за этого казалось, что у него два черных глаза. Судя по тому, что я мог разглядеть сквозь его затемненные очки, которые он носил не снимая, глаза у него сейчас были цвета меда.
– Младше последнего на двадцать лет.
- Неожиданный ребенок.
- Настолько чертовски неожиданный, что мой отец едва сумел договориться насчет меня. Я стоил ему личного самолета и месячного отпуска на Майорке для матери.
- Я прям вижу, как из твоей задницы торчит блестящая серебряная ложка.
Конрад пренебрежительно цокнул языком.
- Говоришь, как истинный плебей, Джэйви.
- Ох, как сияет серебро! – я прикрыл глаза. – Блеск нестерпимей с каждым словом, что ты роняешь словно десять центов, пытаясь впечатлить меня. Довольно! Сожми же булки, тебя я умоляю.
- И это я слышу от человека, использующего язык Шекспира для подобной болтовни.
- Язык Шекспира сам по себе разговорный, - возразил я, копаясь в рюкзаке в поисках своей любимой книги. – Вот послушай, я могу доказать…
- Нет! – он предупреждающе поднял руку. – Нет, только не сейчас, уже слишком поздно и быстро темнеет, нет. Благодарю, но не надо.
- Филистер***. Ты же знаешь такое слово, да?
------------------------------
* Фили́стер (нем. Philister «филистимлянин») — презрительное название человека с узкими взглядами, преданного рутине; самодовольного мещанина, невежественного обывателя, отличающегося лицемерным, ханжеским поведением.
-----------------------------
- Ой, да заткнись ты, Джейви.
И я заткнулся, на то время, которое понадобилось солнцу сесть за горизонт, а ночи охладить воздух. Тогда Конрад положил на землю свою пушку, а я отложил книгу, и мы улеглись каждый на своей стороне под серым брезентовым тентом, накрывшись вязаным покрывалом моей бабушки. Конрад подтащил меня ближе, устраивая меня в позе маленькой ложечки, и я подвинулся, с благодарностью, потому что одна из самых лучших сторон путешествия с попутчиком – возможность к нему прижаться. Черт побери, по ночам может быть такая холодрыга, даже июльскими ночами, а Конрад давал столько тепла, что дракон может нервно курить в стороне. Без шуток.
Некоторое время мы лежали молча, но я был слишком взвинчен, чтобы сразу уснуть, хотя очень устал.
- У меня есть брат-близнец, - пробурчал я в темноту. – Я скучаю по родителям. Мой любимый десерт – кокосовое суфле.