— Привет, Тошка.
— Здравствуйте.
— А где мама?
— У неё ангина… фулярная, — с горестным вздохом, — температура субфеильная, — вздох, — папа сказал, что ей нужно дома побыть, бабушка приедет завтра. Но я сам справляюсь!
— Ты молодчина, давай посмотрим, что у нас тут… о чём книжка? — попытка отвлечь от пальпации.
— Про динозавров, я, когда вырасту, буду их изучать.
— Да? Очень интересно, а они разве не вымерли?
— Вымерли, но можно раскопать… «Раскопки» по-научному, палеонтологи изучают динозавров. Я тоже буду изучать, после специального института.
— А сейчас уже знаешь что-то?
— Да! Смотрите, — с энтузиазмом листая и рассказывая про древних животных, существование которых превратилось в миф, но по-прежнему будоражит умы мальчишек и девчонок. Сколько раз она слушала рассказы о динозаврах из уст малышей, от своего сына, как и сейчас от Тошки. Слушала всегда внимательно, на ходу проверяя сухость кожи, прося показать язык, что и происходит — практически машинально. Странная привычка, в этом возрасте иметь бы привычку воровать конфеты из бабушкина стола, как она это делала, или не досиживать занятие по развитию речи до конца…
— Так, смотрю, у тебя всё отлично, жалобы есть?
— Ну…
— Говори, — подмигивая по заговорщицки.
— А когда мне можно будут на улицу?
— Сегодня уже и можно.
— А завтра можно?
— Завтра скажет дежурный доктор, Инна Константиновна, договорились? А сегодня папа сможет.
— Думаете? — сомнение в голоске.
— Уверена, он сделает максимум для того, чтобы у него получилось.
— А на обследовании вы будете?
— Конечно, — она не могла не прийти.
— А папа?
— Я уверена в этом, Тошка… тебе же не страшно?
— Нет! — маленький храбрый мальчик, которого хочется оградить от всех обследований, завернуть в тёплое одеяло, увезти к себе домой и спрятать от напастей и болезней, которых хватило в его маленькой жизни.
— Вот и хорошо, пока, мой любимый пациент.
— Не корректно так говорить, — надутые губы с довольным взглядом.
— Мы никому не скажем, это будет наш секрет.
В конце дня, собирая по крупицам своё кокетливое настроение и улыбку, она шла на выход через приёмное отделение — перекинуться парой слов с коллегой, которая давно стала её близкой приятельницей, почти подругой.
По пути встречая людей, сидящих в ожидании своей очереди на приём, на УЗИ, на обследование.
— Что у нас тут?
— Аншлаг, «Городская» закрыта, света нет, все к нам.
— Н-да…
— Не знаю, в коридорах размещать будем пациентов.
— Не в первый раз, — отодвигаясь в сторону, чтобы дать проехать каталке с бледной, даже мертвецки бледной женщиной на ней, спешащие рядом врачи быстро переговариваются между собой, молоденькая сестра держит систему, пытаясь подстроиться под быстрые шаги.
— Давай сюда, — забирая из пальчиков полный пакет, быстро перехватывая, без труда подстраиваясь под шаги.
— Что, Юлия Владимировна, никак не уйти? — седоволосый врач, с добрыми глазами, — Леночка справляется.
— Не спорю, хочу тряхнуть стариной.
— Ох, отважная ты дивчина, не боишься в наш мужской коллектив подниматься?
— Не-а, — улыбаясь, пробегаясь по лицам двух других врачей в хирургических костюмах. Один, совсем молоденький, скорей испуганный, чем сосредоточенный. И другой — с на редкость спокойным, даже покровительственным выражением лица. Глядя на него — понимаешь, что твоя жизнь вне опасности. Он внушал доверие — сразу и навсегда. Его рука лежала на руке женщины, он смотрел на неё и говорил некий набор слов — приободряющий, обещающий, снимающий страх — всё, что нужно, наряду с медикаментами, чтобы подготовить к операции. Рядовой для хирурга, невыносимо страшной для пациента, который может не до конца осознавать своё состояние, оценивать угрозу жизни, но ярко понимающий одно — волнение, которое исходит волнами от человека, неважно, сколько ему лет и какого он пола. Волнение неминуемо, и его надо погасить, уговорить, заговорить. Как она книжками о динозаврах, так и этот мужчина в широком лифте — рядовыми отвлекающими вопросами.
— Какие планы на выходные? — слышит обращённый к себе вопрос.
— О, громадьё, — кокетливая улыбка в сторону седовласого.
— У молодой и красивой всегда много планов.
— Конечно, Сергей Платонович, — быстрый взгляд в сторону, на спокойный взгляд, улыбка, и снова на седые, но все ещё густые волосы.
На выходе из лифта передала систему Леночке, два шага до отделения — справится. Услышав пару слов, кивнув лифтёру, спустилась обратно. Приёмное отделение переполнено. Ясно, что эти трое, что поднялись в лифте, да и многие другие, сегодня вряд ли уснут, да поедят урывками — беспокойное дежурство.