— Нет, — спокойно ответила мисс Холден. — Но дам ключи от моего кабинета, которые нужно будет сдать охраннику на выходе ровно через полтора часа.
После этих слов психолог достала ключи из верхнего ящика, положила их на край стола и взяв свою сумочку пошла к двери.
— Постойте, — удивленно откликнулся я, — Вы оставляете нас? Здесь?
— Именно это я и сказала, — заявила мисс Холден, будто разговаривала с непонятливым ребенком. — Седьмой шаг, не забываем.
И она скрылась за дверью, стуча каблуками по паркету. Мы ждали ровно столько, пока стук не стал тихим эхом, а потом и вовсе исчез.
— Она действительно это сделала, — медленно выдохнула Аврора, поднимаясь с кресла. Она начала осматривать кабинет, словно видела его впервые. Тихо шагая вокруг, Аврора листала книжки и ставила на место, когда они казались ей скучными, осматривала грамоты и награды мисс Холден и со скучающим видом переключала внимание на что-то более интересное. Она как кошка изучала все вокруг. А потом перешла к самому интересному в кабинете нашего психолога – стол.
А я молча наблюдал, не решался сделать хоть что-то, что нарушит это тихое спокойствие. Сейчас все было идеально.
Аврора пробежалась пальцами по столу, перебирая бумаги.
— Думаешь это хорошая идея? — спрашиваю я, хотя сам сгораю от любопытства и подхожу к Авроре, чтобы просто одним глазком посмотреть.
— Нет, но хорошие идеи никогда не были моим коньком.
— Знаю. Но был обязан спросить.
На столе мисс Холден были бумаги с лекциями, разные научные журналы, а так же ручки и карандаши. Много ручек и карандашей. Для них был даже отдельный ящик, и там лежала только канцелярия. Я тут же вспоминаю мистера Айрена и то, как он каждый раз на уроках или на внеклассных занятиях ищет хоть один маленький огрызок карандаша, чтобы что-то записать. Вот уж кому нужен этот ящик. Еще были разные папки и тетради с написанные почерком нашего психолога, которые я вообще не понимал. Они будто на неизвестном языке написаны. Углубляться и читать дальше я не стал.
Аврора уже смело рылась в ящиках и копалась в бумагах. Ее шустрый взгляд бродил по бумажкам, вынюхивая что-то конкретное. Что-то о нас. Прощай врачебная этика психологов, миссис Холден. Не скажу, что мне жаль. В последнем ящике мы наткнулись на то, что искали.
— Это ее большая черная папка, — с нарастающим весельем произнесла Аврора.
— Та самая, где она делает заметки о нас.
— Постоянно.
— Это раздражает, — добавил я.
— Будет честно, если мы узнаем, что она о нас пишет, — уверенно произнесла Аврора.
— Нет, не будет честно, но мне тоже интересно узнать.
— Вот видишь, всем интересно заглянуть туда, куда не следует, — проворчала Аврора. — Меньше оставляйте без присмотра папки с данными или тетради с любовными стихами, и жить будет легче.
Несправедливое обвинение, я не нарочно потерял свою тетрадь. А она могла и не заглядывать в нее. Но я бы заглянул, если бы это была ее вещь, должен признать. Любопытство самый ужасный порок.
— Там не любовные стихи!
— Продолжай убеждать себя в этом.
— Верни мне ее сегодня же.
— Конечно, может заодно и отыщу тебе манеры. Твой любовный бред верну с радостью.
Может там и есть несколько стихотворений написанные под влиянием момента, но это не нельзя назвать любовным бредом. Скорее… что-то со смыслом. Ну, или я думаю, что в этом есть смысл. Но все же, может со стороны это выглядит именно так. Но у нее предвзятое мнение это тоже нужно взять в расчет.
— Это кому еще из нас манеры нужны… Ты невозможна. Как всегда.
— Считаю это комплиментом, — гордо подняв подбородок, ответила Аврора.
— Это он и есть.
Мне бы заткнуться и перестать реагировать на ее мелкие и безобидные выпады, но по-другому я не умею.
Я забрал из рук Авроры папку и открыл ее, делая вид, будто увлечен чтением и совсем не замечаю того взгляда, которым она на меня сейчас смотрит. Совсем не важно. И даже не интересно.
Я пролистнул много ненужных страниц, на которых о нас не было и слова. Аврора притихла стоя рядом и внимательно смотрела. Я переворачивал страницы до тех пор, ока не заметил свое имя.
— Постой… вот оно, — Аврора схватила мою руку, останавливая, и внимательно стала вчитываться. — Тяжелое восприятие? Нежелание контактировать? Почему эти слова стоят рядом с моим именем? — вспылила Аврора, выхватывая из моих рук папку.