Девушка не стала ее ослушиваться. Когда она вернулась, осколок был уже извлечен. Даша помогла Вадиму промыть руку, обработала ее и перебинтовала.
— Жить будешь, — констатировала Смирнова, — правда сонным. Давайте по комнатам, а о том, что вы ночью делали в коридоре, я послушаю завтра.
========== . потаённое. ==========
Когда Даша вошла в зал, Вадим не сразу нашел, что сказать. Кажется, он впервые по-настоящему заметил, какая она красивая. Девушка была одета в светлые джинсы, немного потертые у колен и белый уютный свитер крупной вязки, в котором Даша выглядела еще более хрупкой, чем обычно. Её волосы были собраны в хвост, открывая лицо.
Вадим поднялся с лавки.
— В таком виде заниматься рукопашным боем будет неудобно, — Даша удивленно посмотрела на него, несколько раз моргнув.
— Мы не будем сегодня заниматься. Не хочу еще сильнее повредить твою руку.
— С ней уже все в порядке.
Парень инстинктивно взглянул на перевязанную ладонь, а когда снова поднял глаза, Даша уже подходила к проигрывателю. Она забавно морщилась, когда перебирая кассеты, впервые читала одними губами имена знаменитых в двадцатом веке зарубежных оперных певцов. Один только Маттиа Баттистини чего стоил. Учитель танцев был от них без ума.
Вадим подошел и, найдя нужную, вложил её девушке в ладонь. Он продолжал держать ее руку в своей, и Даша немного испуганно посмотрела на него снизу вверх.
— Всё хорошо? — он отпрянул, словно мгновение назад был охвачен трансом, и теперь не мог понять, что происходит.
— Ты долго искала, а нам еще наказание отрабатывать.
— На кассете нет наклейки, — Даша смущенно улыбнулась. Она всегда так делала, когда ей приходилось оправдываться.
Девушка задержала взгляд на бинтах — она не хотела причинять Вадиму боль, но он сам взял ее за руку. Даша перевела взгляд на его лицо — ни один мускул не дрогнул. Болевой порог как у терминатора.
Она никак не могла попасть в такт, потому что плохо слышала музыку. Мешал шум в ушах — девушка не сразу разобрала, что это её собственные мысли. Она не могла думать ни о поворотах, ни о шагах. Даже Вадим справлялся лучше. Когда Даша споткнулась от того, что ее ноги переплелись, он удержал ее, не дав упасть.
— Ты сегодня явно не настроена на танцы, — он еле заметно усмехнулся.
— Зато ты стал лучше двигаться. Тайком по ночам танцуешь? — Вадим промолчал, лишь неопределенно пожав плечами. Он отошел к проигрывателю и вынул кассету.
— Пойдем на кухню.
Из-за пореза Вадим не мог мыть посуду, поэтому эту обязанность на себя пришлось взять Даше. Зато парень стоял рядом и протирал тарелки и чашки полотенцем, затем складывая на полки. Девушка была удивлена, что он вообще пришел отрабатывать наказание. Зная его упрямый характер, можно было предположить, что Вадим оставит Дашу здесь одну. Но этого не произошло.
Когда с горой посуды было покончено, Уваров внимательно посмотрел на девушку. Та даже почти поперхнулась апельсиновым соком, насколько этот взгляд был суровым. Словно она опять где-то напортачила или вот-вот должна была.
— Завтра в шесть тридцать. И не опаздывай.
Вадим вернулся в зал. В воздухе до сих пор ощущался запах её духов.
Он первый раз ударил грушу.
Вадим не был идиотом, и прекрасно знал, что чувствует. И он даже не был против, почему нет? Вряд ли Полина когда-нибудь ответит ему взаимностью — девушка вполне счастлива с его братом. А легкий флирт, который она себе иногда позволяла — она все-таки девочка.
Но с Дашей всё было по-другому. Не проще, не сложнее. Просто иначе. Он не видел и не читал письма, которое девушка написала брату, но прекрасно знал о его существовании.
Второй удар, и повязка пропиталась кровью. Углубившись в мысли, Вадим совсем забыл, что эту руку нужно поберечь. Чертыхнувшись, он выкинул бинты в корзину, остановил кровь перекисью и заклеил место пореза пластырем.
Даша ведь не хочет через него сблизиться с Антоном?
Снова выверенный удар, отдавшийся слабым покалыванием в костяшках.
Лучше бы ей этого не делать.
========== . старые привычки. ==========
Уроки закончились ровно в два. Словно серая тень среди весело переговаривающихся одноклассников, Даша вышла из класса и остановилась. Она не знала, чем ей теперь заняться. Не знала даже, в какую сторону хочет пойти. Последние контрольные перед новогодними каникулами были дописаны. Никакой домашней работы. Можно было делать что угодно, но свобода стала для Даши головной болью. Ведь ей было не с кем её разделить.
Даже в собственную комнату девушка не могла пойти, потому что там её соседки, собираясь на каникулы, устроили такой беспорядок, что шагу ступить было нельзя, ничего при этом не задев. И решись она помешать им, нарвалась бы на язвительные нападки.
Поэтому Даша решила пойти в библиотеку. Там, по крайней мере, тихо, и никто не будет доставать её. Она спустилась на первый этаж, пересекла холл и зашла за колонну. По спине пробежал холодок. Девушка сжала пальцы в кулаки, не в силах унять охватившую их дрожь. Даша очень долго пыталась не думать о том, что происходит под школой. Все эти четыре месяца она обходила стороной библиотеку, и даже почти перестала видеть в кошмарах камин, с которого всё началось.
Здесь господствовала тишина. Даша пробежалась глазами по выключенным компьютерам, полкам с книгами — Виктор постарался, чтобы дети могли читать самую разнообразную, не только учебную литературу. Здесь же стояли ее любимые «Дети капитана Гранта», зачитанные, казалось, до дыр.
Девушка взяла книгу и поднялась по лестнице на балкончик. Ей нравилось, что Виктор оставил наверху диван с высокой спинкой и мягкими подушками. Можно было сидеть здесь и быть невидимым для всех остальных. Удобно устроившись, Даша открыла первую главу.
Но она так и не смогла представить великолепную белую яхту, лорда Гленарвана, в которого была влюблена с тех самых пор, как только впервые взяла эту книгу в руки, или отважную Мэри Грант, которой восхищалась. Буквы были нечеткими и расплывались, словно на страницу пролили воду. Даша отложила книгу и закрыла глаза.
В библиотеку кто-то вошёл.
Сначала девушка подумала, что возможно, это кто-то из учеников, решивших вернуть книги перед отъездом. Но сразу поняла, что ошиблась, когда услышала, как открывается потайная дверь камина.
Всё внутри нее кричало о том, чтобы девушка оставалась на месте, но неведомая сила подняла Дашу с дивана. Очень осторожно девушка подошла к перилам и осмотрела первый этаж библиотеки. Плотно запечатывая тайны подземелья, за кем-то закрылась дверь.
В ушах застыл фантомный вой сирены. Даша спустилась с лестницы, обогнула стол, оставив на нем произведение Жюль Верна, и подошла к камину. Сирена сменилась тихим гулом. Было ощущение, словно кто-то положил динамик на барабанную перепонку и включил театральное выступление на самой тихой громкости. Нельзя было разобрать голосов, низкое гудение переходило в вибрацию, как будто проникая прямо в мозг. Этот гул заглушал всё разумное, умоляющее Дашу не делать глупостей. Не обращая внимания на подгибающиеся колени и ком в горле, девушка повернула замаскированный замок и тут же услышала, как неохотно отъезжает железная задвижка.
Даша согнулась пополам и пролезла внутрь. Всё как тогда. Царапающая одежду сажа и абсолютная темнота. Нащупав сбоку оставленный кем-то фонарик, девушка включила его и осветила пространство вокруг себя. Ничего не изменилось. Точнее, в будущем ничего не изменится. Она сглотнула. Идти вперед очень не хотелось.
Пол под ногами был залит водой практически по щиколотку. Лампочки под самым потолком горели красным, и было слышно их монотонное гудение. Даша прошла первый коридор, постоянно прислушиваясь. Она, кажется, впервые была здесь совершенно одна. И в случае чего рассчитывать ей придется на себя.