— Почему сработала сигнализация? — Вадим пожал плечами. Он потянулся к карману за сигаретами, но остановился. Даша непонимающе подняла бровь.
Куртка слетела в сугроб, но девушка этого даже не заметила. Гораздо сильнее её сейчас согревал такой долгожданный поцелуй окончательного примирения.
Вадим повел бровью, отстраняясь. Он не обратил никакого внимания на свист и обиженный Катин взвизг.
— Вряд ли бы ты была в восторге, если бы я сделал это после того, как покурил, — Даша уткнулась лбом ему в грудь. На самом деле ей было все равно. Главное, что это произошло.
========== . ревность и надежды. ==========
Даша лежала на кровати Вадима и перебирала пальцами его волосы. Кто бы мог подумать, она жила нормальной жизнью и у нее был любимый парень.
Сначала они целовались, а потом разговаривали. Ну, или это было наоборот. Неважно. Потом Даша вспомнила про книгу, которую недавно прочитала. В ней говорилось о переселении душ, но Вадим, молчавший все то время, пока девушка говорила, в ответ лишь хмыкнул. Потом они снова целовались.
Сейчас Вадим спал. Он попросил разбудить его через двадцать минут, но прошел уже час. Просто Даше не хотелось его тревожить. Ей нравился его голос, но что-то прекрасное было и в молчании между ними. Она лежала так близко, что чувствовала чужое тепло даже через плотную ткань пиджака, и жалела только, что нельзя стать еще ближе. Пока нельзя. От одной только мысли об этом внутри негой разливалось тепло. Оно поднималось от живота все выше. Даша чувствовала, как горит лицо — наверное, у нее даже румянец появился.
Девушка осторожно перелезла через Вадима и обулась. Парень не пошевелился. Даша осмотрела комнату — сначала она хотела открыть окно, но передумала. На улице было очень холодно, и Вадим мог легко простудиться.
До конца не понимая зачем, Даша подошла к кровати Антона. Тумбочка, светло-серое, точь-в-точь как у Вадима, постельное белье, оставленный пуловер на краю и часы. С черным циферблатом, золотыми стрелками и черным кожаным ремешком. Даша уже видела их когда-то.
Она не могла пошевелиться. Вадим точно знал, куда нужно ударить, чтобы доставить жертве максимум боли. Три выверенных удара, и пленник согнулся пополам. Он бы упал, но веревки, фиксирующие его руки над головой, другим концом были привязаны к крюку. Сам крюк был частью большой трубы, проходящей прямо под потолком.
— На что ты надеялся? — Вадим с ужасающим удовольствием оглядел результат своих трудов. Он и не ждал ответа, просто оттягивал время, поправляя фиксирующие запястье бинты.
С новыми ударами жертва выдохнула и захрипела. Закашлялась собственной кровью. Вадим состроил недовольное лицо.
— Неужели больно? А если ты станешь сговорчивей, мучения прекратятся.
Тишину прерывало лишь тяжелое дыхание пленника и чиркнувшая спичка. Вадим закурил, и едкий дым заполнил собой маленькую комнату. Жертва застонала. Смок и скопившаяся в помещении влага, казалось, разъедали свежие раны. Боль была нечеловеческой.
Даша сглотнула. Она никак не могла разглядеть лица пленника. От сигаретного дыма щипало в глазах. Вадим оставил окурок в пепельнице и поднялся на ноги.
— Никто не поможет тебе сбежать. А если поможет — сам себе подпишет смертный приговор. Ты ведь не хочешь, чтобы кое-кто так рисковал? — жертва зашевелилась. Видимо, оба понимали, о ком говорит Вадим. — Будь уверен, я расскажу ей, как ты висел здесь, словно свежевыпотрошенная свинья.
Уваров снова ударил. Терпеть новую боль было невозможно. Пленник кричал, срывая голос. Его крик долго стоял у девушки в ушах, даже когда тот обессиленно замолк. На полу растекалась лужа крови.
Даша подняла глаза. Веревки стерли ему кожу, под ними были видны синяки. В тусклом свете лампы блеснул циферблат с золотыми стрелками. Почти четыре.
— Ты отдохни тут, а я скоро вернусь.
Вадим заметил Дашу. Девушка поймала его взгляд и непроизвольно начала пятиться, пока не уперлась спиной в стену.
— Что ты тут делаешь? — мужчина стер чужую кровь с подбородка.
— Петр Алексеевич… сказал…. что вы дадите… нам сегодня… антидот. Сказал идти. сюда, — это был не ее голос. Запуганный, сбивчивый, прерывистый. Голос будущей жертвы. Вадим впитал её страх как губка. Но в его глазах блеснуло недовольство.
— Болван. Мы делаем все возможное, чтобы чересчур любопытные школьники не лазили по подземелью, а он посылает их сюда. Морозов просто сам себя превзошел.
Даша не поняла, говорил он это ей или нет. В любом случае она бы не смогла ответить. Страх впился в неё своими когтями и не отпускал. Вадим поманил ее за собой, но девушка среагировала не сразу — она все еще не могла отвести взгляд от пленника, безвольно повисшего на крюке. Уваров окликнул девушку, и только тогда она поспешила вслед за ним.
— Сколько вас там? — мужчина нахмурился, видимо, перебирая их фамилии в уме. — Пятеро?
— Шестеро, — он с ухмылкой посмотрел на нее. Ну, конечно, хочет запудрить ей мозги предателем.
— Вот, двенадцать штук. Послезавтра за лекарством пойдете к Морозову. Уж не знаю, чем вы перед ним провинились, но советую замаливать грешки. Потому что я свое время на вас тратить не собираюсь. Поняла?
Холодное стекло обожгло кожу. Даша смогла лишь кивнуть, а после Вадим велел ей проваливать.
Даша откинула часы. Ей было нечем дышать. Комната вокруг вертелась, словно Даша смотрела на нее через калейдоскоп. Девушка почти через силу заставила себя удержать взгляд на все еще спящем Вадиме, после чего вышла в коридор. С хлопком двери Уваров открыл глаза. Он смотрел на Дашу всё то время, пока она держала в руках часы его брата. Но она об этом даже не догадывалась.
*
Вадим выдохнул. Полина капала ему на мозг уже больше часа, больше терпеть он не мог.
— Она просто пользуется тобой.
Кто угодно войди сейчас в комнату, моментально бы понял, что речь шла о Даше. Последнее время друзья и брат говорили исключительно о его девушке. Конечно, в негативном ключе.
— Правильно. Ведь все девушки влюбляются исключительно в моего супер хорошего брата.
Вадим повертел в руках бутылку с водой. Ему хотелось кинуть ею в кого-нибудь…. Кого-нибудь со светлыми волосами и с такой нравоучительной интонацией в голосе, которой любая неопытная училка позавидовала бы.
— Я не это имела в виду.
— Правда? — он посмотрел на нее и шумно поставил бутылку на стол. — Значит, не ты отрицала, что Даша встречается со мной, только потому что я ей нравлюсь?
— Но она хочет через тебя добраться до Антона, как ты не понимаешь? — в голосе девушки прозвучало отчаяние. Она искренне верила в то, что говорила, и даже не догадывалась, насколько ранит своими словами друга.
— Почему?
— Как ты себе это представляешь, в конце прошлого года она сохла по Антону, а в этом внезапно переключилась на тебя? С чего бы вдруг, — Вадим повел бровью. Полина, уловив в этом движение нарастающую угрозу, замолкла. Она села на кровать Антона и зарылась пальцами в волосы.
Вадим помолчал, взвешивая каждое слово, которое собирался сейчас произнести. Он не смотрел на девушку, но ее расстроенное лицо с прикушенной от беспомощности губой стояло перед глазами.
— Я повторю это один раз, — она вздрогнула и напряглась. Не ожидала услышать его голос, — Мои отношения с Дашей касаются только нас. И я не собираюсь больше обсуждать их с вами.
Полина отняла руки от лица и подняла голову. Она долго смотрела на его спину, но Вадим так и не обернулся.
Он встал, взял в руки тетрадь по русскому, и только после этого посмотрел на девушку. Гроза в его глазах утихла. Вадим смотрел на Полину как раньше, и этот взгляд согревал.