Я запнулась. Посмотрела на сестру, пристально вглядываясь в ее лицо.
— Пила? — прищурилась подозрительно.
Стася шумно вздохнула, закатывая глаза.
— Тебе самой ничего не нужно делать, только анкету заполнить. Все!.. сама подумай, ну где ты найдешь себе парня? Красивая, а бестолковая.
Равнодушно вздернула бровь и продолжила путь.
— Я подумаю, — не стала сразу отказываться, решив, что могу сделать это потом.
Завернула за угол и глухо выругалась про себя. Совсем неприлично, для очень приличной студентки.
«Соколов…» — выдохнула злобно про себя и принялась считать до десяти. Нужно просто пройти мимо, просто пройти мимо…
— О, недотрога, — раздался веселый, раздражающий голос. И чего прицепился? Скучно?.. скука многое бы объяснила. Я ведь совсем не интересна этому самовлюбленному мажору, который в жизни сам ничего не добился. Пустой как… даже слов не подобрать, как кто!.. а все корчит из себя. Да, красивый и мужественный, как с обложки модного журнала, как те парни, что фотографируются в трусах от Calvin Klein. Загадочный и дерзкий, с улыбкой, от которой у девчонок ноги подкашиваются. И я порой тоже засматриваюсь, чего уж. Но я реалистка. Я мизофоб.
Парень нес несколько упаковок бумаги, видимо, в деканат. Все паиньку из себя корчит. Я попыталась пройти мимо, не отреагировав, как и собиралась, но…
— У тебя и со слухом проблемы? — поинтересовался он иронично, преграждая путь рукой, переложив три пачки бумаги в другую.
Остановилась, ощущая, как вдоль позвоночника ползет озноб. Ладони моментально взмокли. Коснуться этого парня, я боялась больше чем других. Он… он же как общественный транспорт, любая может на нем прокатиться.
Стася рядом заинтересованно наблюдала за происходящим и вдруг заговорила.
— Ну так что? Подаем заявку в Клуб одиноких сердец?
Повернула к ней голову и вздернула бровь, как бы спрашивая: «Ты дура?», а сама ответила:
— Подаем, — нырнула под рукой Соколова и помчалась в зал, не оборачиваясь.
Но это и не нужно было, чтобы ощутить на себе обжигающий взгляд темно-серых с синевой глаз…
Группа, под аккомпанемент в лице нашего незаменимого педагога Елены Владимировны, сидящей за фортепиано в своем любимом клетчатом платье, изображала не то деревья, качающиеся на ветру, не то тину морскую, не то змей, ползущих вверх. Или это черви… нет, даже представлять не хочу. Пусть будут деревья.
Осторожно прокралась в центр зала, обходя препятствия на пути в виде матов, скамеек, спорт инвентаря, и присоединилась к драматизации. Чешки не скользили по полу, лосины не стесняли движений, и голубая обтягивающая кофточка без горла была вполне удобной. Все это мило, но не хочу задумываться о том, в каком виде меня лицезрел этот… наглец Соколов.
При одном только воспоминании о парне с бесстыжей, даже пошлой улыбкой и глазами, в которых плясами черти и читалось превосходство, пальцы сжимались в кулаки. Кровь стыла в жилах. Так бы и треснула…
В тот момент, когда мы вновь столкнулись, ощутила себя обнаженной перед ним, будто наглец видел меня насквозь, будто ласкал взглядом тело и оттого еще более неловко было. Отстал бы уже поскорее.
Может, просто признаться, что я проигнорировала его знаки внимание в нашу первую встречу, потому что страдаю жуткой фобией? Тогда он успокоится интересно или тупо рассмеется мне в лицо?.. растреплет всем.
— Эй, — шепнула Стася, встав рядом и пихнув меня локтем в бок. Я поморщилась и подняла руки, повторяя за одногруппниками. — Ты правда пойдешь на свидание вслепую?
— А теперь опускаемся на пол, ложимся на колени и тянемся ручками вперед, не забывая дышать, — скомандовала педагог, оборачиваясь: музыка на мгновение смолкла. Елена Владимировна заметила меня и, ободряюще улыбнувшись, заиграла новую композицию. Очень печальную, пронзительную, которая, видимо, должна помочь нам вжиться в роль даже не знаю кого. — Повторяем про себя на глубоком вдохе: я камень. Я. Камень, — ну все ясно. Я камень.
По группе поползли одинокие смешки, но быстро стихли. Третий год у Едены Владимировны занимаемся и не к такому привыкли. Кем мы только не были, камень не самое страшное. А главное — такие тренировки помогают раскрепоститься и побороть страх сцены. Когда ты каждое занятие выглядишь глупо перед одногруппниками, а иногда и перед другими группами, которых педагог любила приглашать на ритмику, уже не важно, что там о тебе подумают люди, сидящие в зале. Да вообще ничего не важно, когда ты в странном костюме рыбы или сельдерея…
Елена Владимировна упорно прививала нам привычку позориться. И ты либо втянешься, либо нет. Были и те, кто ушел после второго курса. Не выдержали. Осознали. Не всем подходит специализация актер театра. Нужно быть немного сумасшедшим. Безумным. Чтобы любить эту профессию всех душой и отдаваться ей со всей страстью.