— Но светлое будущее ещё возможно, — утешал подругу Пулат, — Осталось лишь чуть-чуть поднажать, чтобы найти ключи. А после ты сможешь вернуться домой. И всё будет идти чётко по твоему плану.
— У меня уже нет ощущения, что так я достигну счастья, — Сабира перевернулась на живот, и теперь Пулату приходилось вслушиваться, чтобы понять её слова. — Я больше не могу быть счастлива. Чувствую, будто подвела Лоика, потому что я не люблю его и не хочу за него замуж. Я чувствую себя гнилой. Я вру, обманываю, не следую слову. Единственное, что осталось во мне живого — помочь Нозии поступить в хорошее место, выучиться и получить важную профессию, вылезти из всего этого киберсвинного говна.
— Где же ты обманываешь? На мой взгляд, ты всё ещё отвратительно честна, — сказал Пулат.
— Ну, может, только по твоим меркам. Я хочу быть откровенной с людьми. Я хочу сказать правду Лоику. Я хочу сказать Борису правду о том, кто его отец. Я хочу врезать Константину, чтобы он наконец отстал от меня с этой своей мерзкой ухмылкой. Я хочу сказать Микаилу, что друг его мерзкая свинья. Я хочу сказать тебе… — Сабира взглянула на Пулата. — Что ты не так уж плох, как мне казалось раньше.
— Спасибо, — парень усмехнулся. — Давай по порядку. Ты знаешь о чувствах Лоика, полагаю, и тебе стыдно, что ты не можешь на них ответить, потому что теперь в тебе гораздо больше чувств к людям, которых ты назвала. Я это понимаю так. Но вечно ты от него бегать не можешь, Сабира. Поговори с ним. Лоик — хороший парень, он всё поймёт, — Пулат сжал кулаки. — А с Борисом не знаю… Однажды ты сможешь всё ему рассказать, честно, даже я не думаю, что он знает о ДТЧ и всё такое. Воробьёву точно врежешь. Когда мы выйдем из ДТЧ, нам уже ничего не страшно будет. Я его придержу, а ты будешь бить, — Пулат лёг рядом с девушкой и включил сенсвизор. — Но сейчас ничего делать не будем. Давай просто отдохнём. Включим хороший такой турнир. Butor и fresco-23 сегодня соревнуются. Ожидается нелётная погода.
Сабира с благодарностью посмотрела на Пулата. Он приобнял девушку, а она легла ему на плечо. Очень захотелось оказаться на необитаемом острове. Там и остаться навсегда.
***
Утром Сабира даже не успела продрать глаза, как её выволок из комнаты Борис. Хорошо, что уснула она в одежде, а то опозорилась бы на всю башню. По дороге он щебетал, о чём-то на высоких частотах, которые Сабира не улавливала только включившимся слухом.
В итоге, в большом зале с круговым подиумом Сабиру оценивающим взглядом встретила строгая седоволосая горгулья, натянутая как тетива. Тут девушка смутно начала догадываться, что происходит. Борис привёл Сабиру к гуру моделинга. Хорошо, что она вслух не назвала гуру горгульей.
Но оказалось, первое впечатление не обманчиво. Злая женщина заставляла юных девушек (очень красивых, надо сказать) ставить книжки на голову, балансировать на цыпочках, балансировать с множеством подносов и ходить на высоченных каблуках. Сабира не знала, как выглядит ад. Но теперь узнала. И во время этих тренировок она периодически озлобленно смотрела на Бориса. Однако парень лишь улыбался. Он был в экстазе. «Винтаж! Винтаж! Винтаж!» — повторял он, как умалишённый. Очень ему нравился такой подход репетиций.
Задача стояла такая: как можно скорее прокачать АЧ моделинга хотя бы до 35. Это был минимум, с которым горгулья согласилась бы выпустить девушек на подиум. Сабиру ждали долгие и мучительные тренировки. Лучше бы просто сражалась с монстрами. Это гораздо проще и приятнее.
Сабира надеялась, что хоть на обеде выдохнет. Но, как оказалось, одна из обязанности модели — быть моделью 24/7. Еда была настолько лёгкая, что девушка её даже не чувствовала. К слову, горгулья заранее всех предупредила, что до показа и спать придётся как модель: на спине, чтобы обезопасить кожу лица, ведь она должна быть гладкая, нежная и сияющая, словно вот тебя только что достали из коробки. Свеженькая и новенькая кукла.
Хотелось распсиховаться и всё бросить. Сабире казалось, что сейчас она просто впустую тратит день. Ей нужно искать ключ-карту, чтобы войти в ДТЧ, спасти малышку Нозию, уехать отсюда навсегда и забыть Москву, как страшный сон. Но были целых две причины, почему она продолжала слушать горгулью, почему не ела и собиралась спать в неудобной позе. Первая — Борис. Он горел этим показом. И похоже это были не первые сутки, которые он не спал. Борис почти всё шил вручную, изредка прибегая к автоматизированным швейным машинам. Он считал, что техника бездушна. Парень заметно похудел и осунулся за каких-то пару дней. Сабира переживала, что он попросту сгорит.