«Crastaa», — сказал тот закутанный в черное всадник, глядя на меня. Его глаза пылали гневом, когда он говорил это. Там и не пахло восхищением или вожделением.
Вот и ответ, почему я, осоловело, гляжу на гору подарков и понимаю всю их тщетность. Один из потомков Бога уже видел меня. Будь я главной героиней какого-нибудь фильма, покоренный моей красотой, он бы унес меня в седле своего орла прямо оттуда, с песчаного пути посреди океана. И мы бы уже жили долго и счастливо, а приглашение на ритуал по выбору новой жены он бы благоразумно произнорировал, не вылезая со мной из постели. Чем плох такой вариант, Мироздание?
Зачем Эйдер Олар возился со мной? Зачем обучал языку и магии? Может быть, каждая женщина, предназначенная в жены, умеет обращаться с огнем? Может быть, это и не редкость в этом мире?
Выживу. И узнаю.
Ревели голодные и уставшие слоны. Мимо все так же проносились красные женщины, а на холме, словно корона, блестели стены божественного города.
Я опустилась на колени.
— Прекрасное далёко, — прошептала я, сложив руки у подбородка, — не будь ко мне жестоко. Не будь ко мне жестоко, прекрасное далёко.
Эйдер Олар уловил в этом шепоте молитву и был поражен, раньше ведь я не молилась. Его так же, как и меня, интересовали чужие ритуалы и обычаи, вот почему он взялся за мое обучение.
Слова песни всплывали в памяти отрывочно, как, возможно, их и не пели никогда, но я и голосом-то не обладала, чтобы вытянуть ее. Ни голоса, ни красоты. Да что ж такое. Мне оставалось только молиться. Что я и делала.
— Я клянусь, что стану чище и добрее, и в беде не брошу друга никогда. Слышу голос, и спешу на зов скорее по дороге, на которой нет следа. Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко. Пожалуйста…
Он коснулся моего плеча после того, как я помолчала какое-то время. Очевидно, удостоверился, что моя молитва окончена. Я поднялась с колен.
Рядом с ним стояла женщина, тоже облаченная в красный, как у него, халат. Может быть, тоже одна из магов.
— Айя, это Зурия Олар, — представил мне ее Эйдер Олар.
Он подтолкнул меня в спину. Очевидно, это подразумевало, что я должна идти с ней.
Женщина совершенно бесстрастно оглядела меня, как товар на рынке, кивнула и велела идти за ней. Огненный маг остался позади. Как и Тигр, он больше не оборачивался, глядя мне в след.
Я снова была предоставлена сама себе.
А как все хорошо начиналось... Прекрасное далёко, снова взмолилась я, прекрасное далёко, я начинаю путь, видишь? Помоги же мне, помоги!
* * *
Каменный мост был перекинут через быстро бегущую реку.
Я шла по нему следом за Зурией, и думала о том, что между их с Эйдером красными халатами и телами, обмазанными в красной глине, была какая-то связь. Даже вопиющий факт, что неудачливых претенденток сжигали, хорошо укладывался в теорию общего поклонения огню. Волосы Зурии тоже были рыжеватыми, но не такого насыщенного цвета, как у Эйдера Олара. Они, конечно, не были братом и сестрой. Олар — вероятно, было званием или уважительным обращением к кому-то, кто служил огню.
С другой стороны наличие беременных говорило о поклонении материнству, эдакой мифической Матери в лице ее смертных адепток.
Зурия обогнула толпу женщин, идущих по центру моста, и свернула к парапету.
За какие-то сутки я словно опять совершила скачок по времени и из первобытного строя угодила в древний Рим. Белый мраморный мост, украшенный фигурами мужчин и женщин, вырезанных из камня и установленных на равных промежутках на парапетах, поражал воображение. В руках статуи так или иначе держали факелы, пока еще незажженные.
Зурия Олар свернула вправо, на набережную. Здесь было еще больше женщин, сюда-то они и стремились. Они танцевали вокруг зажженных на мраморных плитах костров. Зуб даю, этим кострам не требовалось топливо.
Били в знакомые мне костяные барабаны, доносились визги костяных флейт. Женщины танцевали и пели, сменяя друг друга у костров. Мужчин я не видела.
Стремительно темнело, и хотя поблизости было множество костров, мне не удавалось на быстром ходу разглядеть по левую руку от меня город, терявшийся в тенях. Сначала я испытала невероятное разочарование из-за этого, но потом взяла себя в руки и сказала себе: «Если я переживу эту ночь, если я останусь в живых на следующее утро, то ничто не удержит меня от экскурсий по этому городу. А сейчас вперед, за этой торопливой худощавой женщиной в красном халате!»