Эйкинэ выделила ему отдельную залу, когда Анкхарат явился сюда на следующую после ритуала Матери ночь, и это не могло не остаться незамеченным.
Но есть случаи, когда нужно пренебречь традициями, и это был тот самый случай. Анкхарат о многом успел поразмыслить, сидя в пустой узкой зале с оштукатуренными стенами, расписанными фривольными картинами.
Эйкинэ даже подослала ему женщину в первый вечер. Но время ожидания все равно тянулось неправдоподобно медленно.
Анкхарат смотрел на стены, на которых художники в каких только позах не изобразили женщину, и думал о том, что катастрофически упускает преимущество в соревновании братьев. Ведь в первые две ночи после ритуала Матери Боги больше прочих дней благоволят мужской силе, думал Анкхарат. Огненному Богу отданы живые души, и Он со всеми своим великодушием направляет силу мужчины, чтобы тот в первую же ночь смог зажечь огонь новой жизни в женщине. Чем больше душ будет отдано в жертву, тем лучше. Костры в эту ночь жгли по всему Нуатлу. Бедняки сжигали быков, богатые — сжигали людей из племени краста, по недоразумению созданных Богами.
За стеной женщина исторгла высокий вопль. Анкхарат налил и опрокинул чашу залпом. Скривился. Слоновья моча, а не вино.
Проклятый Асгейрр, наверняка, не упустил первые две ночи. «Сила рождает сильного сына». Он мог позволить себе подобную самоуверенность, с тремя-то сыновьями.
Анкхарату Боги благоволили меньше. Он дал жизнь лишь одному мальчику, остальными — были девочки. Они остались на острове со своими матерями. Два старших сына Асгейрра, одному девять, второму шесть, уже обучались военному искусству в Сердце Мира, во Втором круге, неподалеку от ипподрома.
Сын Анкхарат погиб, не дожив и до трех лет.
Женщина за стеной снова застонала часто и быстро. Анкхарат потянул руку к кувшину и обнаружил, что он пуст.
— Проклятье.
Он поднялся на ноги, но пол предательски качнулся. Анкхарат устоял. Затем двинулся в сторону широкой костяной пластины на стене и ударил по ней каменным молотом. Пластина завибрировала.
Но никто не явился. Анкхарат ударил еще раз. Ему пришлось схватиться за шершавую поверхность стены, чтобы устоять на ногах на этот раз. Он не рассчитал силы и чересчур сильно замахнулся.
Взгляд сфокусировался на той части стены, за которую он держался, растопырив пальцы. Двое мужчин, разрисованных блеклой краской, делили одну женщину.
Анкхарат ударил в пластину изо всех сил.
В узком коридоре зашуршала ткань платья, и в проходе появилась сама Эйкинэ. Она всегда носила красное. Хотя хозяйка Дома Наслаждений больше не была жрицей, она всегда говорила, что не прекратила служения Богу Огня, ведь именно он одаривает женщин новой жизнью, а мужчинам дарит удовольствие.
Но красное, полупрозрачное платье Эйкинэ с глубоким вырезом сильно отличалось от тех халатов, что носили жрицы. Ее рыжие, как и принято у жриц, волосы были замысловато уложены и опоясаны жемчугом. На полной руке среди дюжины других украшений, Анкхарат заметил костяной браслет, который сам же преподнес Эйкинэ два дня назад, когда только переступил порог Дома Наслаждений.
Однако услуга, которую просил Анкхарат взамен этого браслета, так и не была ему оказана.
— Анкхарат, — очаровательно улыбнулась Эйкинэ, — прислать девушку?
Анкхарату пришлось упереться плечом в стену, чтобы устоять.
— Я пришел сюда не за этим, — выговорил он. — Где он? Я достаточно прождал.
Эйкинэ равнодушно пожала обнаженными плечами. Ее внушительные груди, едва скрытые прозрачным платьем, колыхнулись в такт.
— Задерживается, — сказала Эйкинэ. — Он знает, что ты ждешь и скоро…
Анкхарат надвинулся на женщину.
— Ты знаешь, кто я, правда? Одно мое слово и твое мнимое служение Богу Огня закончится. Твой дом с разукрашенными стенами сравняют с землей. Я пришел сюда не за тем, чтобы пить паршивое вино. Ты сказала, что можешь устроить мне встречу с ним. Я хочу его видеть. Сейчас же. Ясно?
— Ты делаешь мне больно, Анкхарат, — ровным голосом произнесла Эйкинэ. Она была бледна.
Он отпустил ее.
— Иди за мной, — сказала она, потирая шею. — Посмотрим, что можно сделать.
Она первой вышла в коридор.
Анкхарат последовал за ней. Он с наслаждением вздохнул свежесть ночи. Ему бы еще простой воды, но после. После встречи, если она состоится, и ему не придется снова коротать время в очередной зале, глазея на рисованных обнаженных мужчин и женщин.
Эйкинэ пересекла квадратный двор, огражденный низкими строениями, в которых ютились множество таких залов, в котором сидел Анкхарат, слушая чужие стоны. Ветер доносил обрывки смеха, криков, шлепком и даже удар хлыстом. Анкхарат был всадником, он хорошо знал этот звук.