— Конечно же это мне снится! — внезапно воскликнул старец как бы в надежде, что звук собственного голоса вернет его к действительности. — Где я нахожусь? Кто вы такие?
Заслышав хриплый голос, странные создания замолчали, больше не слышались их голоса, такие певучие, что это даже вызывало тревогу.
Их изнеженный слух, приученный к ласковым звукам, был словно не в состоянии выдержать подобной какофонии [17], и они тотчас же удалились, бесшумно скользя, будто бесплотные тени. Некоторые из них, более храбрые или менее впечатлительные, замерли у стены, очертившей место действия, другие тихо исчезли в широких промоинах в этой стене, воспарив надо льдом.
Не зная, что и думать о такой удивительной способности передвигаться, опровергающей все законы физики, старик продолжил:
— Я — последний, кто остался в живых из участников полярной экспедиции. Мое имя достаточно хорошо известно в науке, так что среди вас наверняка найдется хоть кто-нибудь, слышавший обо мне. К тому же газеты всего мира писали о подготовке к этой злосчастной экспедиции и сообщали дату отплытия. Меня зовут Синтез, я — швед. Скажите мне, где я нахожусь и кто вы, спасшие мне жизнь?
Никакого ответа!
Зрители были неподвижны, они как привидения или зависли между небом и землей, или сновали туда-сюда через широкие промоины, сквозь которые виднелись сполохи северного сияния.
Свою речь господин Синтез произнес по-английски, полагая, что его поймут ввиду широкого распространения этого языка. Видя всю тщетность усилий, он повторил ее по-немецки, однако снова оскорбил своими варварскими вокабулами [18]чувствительный слух своих спасителей.
Они тем не менее были настроены очень дружелюбно.
Господин Синтез воспроизвел свою речь по-французски. Ничего! Затем — по-итальянски, по-русски, по-испански, на новогреческом, на арабском, на хинди [19], на древнееврейском… Снова безрезультатно!
— Либо эти люди принадлежат к иной расе, либо я нахожусь на чужой планете, либо я окончательно сошел с ума! Увы, последняя гипотеза [20]кажется мне наиболее вероятной. Подумать только — я напрасно тщился объясниться на всех мыслимых наречиях!.. Кроме одного, впрочем… Что, если заговорить с ними по-китайски?
И швед, уже проявивший себя недюжинным полиглотом [21], блестяще завершил серию опытов, обрисовав свое положение на чистейшем хван-хва, который является, как известно, диалектом, на котором изъясняются мандарины [22]в центральных провинциях Поднебесной империи [23], а именно в Пекине [24], Нанкине [25]и т. д.
Он еще больше, если только это было возможно, смягчил тембр голоса, боясь спугнуть людей-недотрог, которые с любопытством все плотнее его окружали.
О чудо! Попытка увенчалась неожиданным успехом! Его поняли! Правда, не все, не полностью, однако ему ответили на том же языке; они смогли наконец обменяться некоторыми мыслями.
Господин Синтез, который думал, и совершенно справедливо, что владеет хван-хва в таком же совершенстве, как ученейший из грамотеев, каким только когда-либо гордилась Центральная империя, вдруг осознал, что изрекает варварские, устаревшие идиомы [26], существовавшие лишь в силу традиции…
— Может ли быть такое, — обратился он к низенькому старичку в очках, который, невзирая на преклонный возраст, ловко перемещался вокруг него, — чтобы язык, незыблемый со времен седой древности, вдруг претерпел такие резкие изменения?
— Он стал почти совсем другим, — прошелестел старичок. — Однако успокойтесь, мао-чин [27], у нас много лингвистов [28], которые прекрасно разбираются в языке предков.
— Мао-чин? Это вы меня к ним причисляете?
— Разумеется. И в этом нет ничего для вас обидного, учитывая необыкновенную, действительно исключительную густоту вашего волосяного покрова. Откровенно говоря, среди наших современных айно [29]не найдется ни единого, кто смог бы с вами соперничать.
— Постойте-ка, что за странное недоразумение происходит сейчас между нами?! Я уже имел честь вам докладывать, что я швед. Следовательно, не имею ничего общего с айно. Черт возьми, лосиный мех, в который я в данный момент закутан, вовсе не является моей кожей!
— Швед? — ласково переспросил человечек. — Я вас не понимаю.
— Не понимаете?
— Нет!
— Вы не знаете, что такое Швеция?
— К моему крайнему сожалению, не имею ни малейшего понятия.
— А что такое Англия? Франция?.. Германия?.. Россия???
— Эти слова пробуждают во мне лишь какие-то смутные воспоминания… Это названия давно исчезнувших стран, не так ли?..
— Европа! — срывающимся голосом воскликнул швед.
— Европы больше не существует, — мелодично отозвался старичок в очках.
— Еще раз спрашиваю, — стоял на своем господин Синтез, предполагавший, что стал жертвой кошмара, — где я нахожусь?
— Вы находитесь… на десятом градусе северной широты…
— А на каком градусе долготы?
— Приблизительно на одиннадцатом с половиной градусе западной долготы.
— Скажите, пожалуйста, на каком меридиане?
— На меридиане Тимбукту [30], — отвечал пораженный подобным вопросом старичок.
— Тимбукту?! У Тимбукту свой меридиан?!
— Разумеется… Ведь Тимбукту — столица Западного Китая.
Сколь чудесным ни было воскрешение из мертвых замерзшего во льдах человека, оно казалось не более неправдоподобным, чем те вещи, с которыми он нынче сталкивался. Под влиянием обоих факторов, и телесного и духовного, к старику внезапно вернулась энергия и умственные способности.
Он жив! Не задаваясь вопросом, каким образом возвратился к жизни, отложив на потом решение этой, пусть и основополагающей, проблемы, старик, скользя, с трудом поднялся на ноги и замер, рассматривая окружавшие его существа, здание, где происходила эта удивительная сцена. При беглом взгляде эти люди не принадлежали ни к одному определенному биологическому типу. Были ли они неграми? Или китайцами? Ни теми, ни другими. Или, если угодно, и теми и другими.
Их кожа, окрашенная не так, как это подобало бы черной расе [31], в то же время не отличалась и желтизной, присущей монголоидной расе. Эти весьма приглушенные цветовые оттенки, слитые воедино, порождали редкий в своей гармонии светло-коричневый цвет.
Неимоверно густые черные волосы не курчавились жестко, как у негров, а напоминали скорее кудри мулатов [32]. Черты лица запечатлели характерные особенности обеих рас.
Глаза на скуластых лицах с несколько приплюснутыми носами были откровенно раскосыми, губы — припухлыми и мясистыми, зубы — ослепительно белыми.
Короче говоря, это были чудесные африкано-китайские метисы [33].
Но вот что сразу поражало наблюдателя — огромный, немыслимый объем черепа. Если рост у них был в среднем один метр семьдесят два сантиметра, то размер черепа вдвое превышал размер головы господина Синтеза. Такая шокирующая [34]с точки зрения нашей эстетики [35]диспропорция [36]подчеркивалась еще необычайной тонкостью суставов, изяществом и женственной грациозностью конечностей.
Швед взирал на них с понятным любопытством и с трудом мог поверить, что эти крошечные ручки, миниатюрные ножки, виднеющиеся из белых туник [37], похожих на алжирские балахоны без рукавов, принадлежат тем же особям, что и чудовищно громадные головы. Тем не менее это было именно так.
19
Хинди — один из самых распространенных языков Индии, в настоящее время является государственным языком.
20
Гипотеза — предположительное суждение о закономерной связи явлений; гипотетический — предположительный, не имеющий точного значения.
23
Поднебесная империя — самоназвание Китая в торжественных случаях, в художественной литературе.
24
Пекин — столица Китая (под разными названиями и с одним кратким перерывом) с 1279 года. Основан за тысячу лет до н. э.
27
Дословно: «Волосатое тело». Так современные китайцы называют айно, полудиких людей, живущих на островах Восточной Азии.
29
Айно (правильнее айны) — малочисленная народность, живущая на острове Хоккайдо в Японии.
30
Тимбукту (Томбукту) — город в государстве Мали в Западной Африке. Основан в XI–XII веках. В конце XIX века (действие повести начинается в 1886 году) здесь насчитывалось 7–8 тысяч жителей. В 1893 году захвачен французами.
31
Расы человеческие — подразделения вида человек разумный