За последние три года Хироюки не видел нарушителей. Каждый день проходил в спокойствии, но сегодня ветер вел себя иначе. Стихия не могла успокоиться, и Хироюки не понимал, что с ней.
– Что? Патрульный с кем-то столкнулся? – удивленно спросил самурай, поднимаясь на ноги.
Дело было из ряда вон. Взяв в руки нагинату – восточную глефу, которую Хироюки всегда держал возле себя – самурай поспешил на место боя.
«Чужак?», – удивился Хироюки, когда увидел неизвестного мужчину. В силе врага сомневаться не приходилось: он с легкостью уничтожил патрульного мастерской Соби.
Лезвие нагинаты столкнулось с ладонью Ливия.
«Силен», – подумал Волк, оценивая жителя Востока. Разговоры вести никто не собирался: враг ударил еще трижды – быстро и точно.
Самурай был хорош. Даже без приемов он мог наносить мощные удары. Прыгнув в сторону, Ливий оказался в бамбуковой роще.
«Так будет проще», – подумал он, срубая ладонью бамбук.
Теперь в руках Ливия был зеленый посох. Бамбук нельзя назвать прочным, но, пропустив ярь через дерево, Волк сделал свой новый посох весьма крепким.
Два оружия сталкивались, и волны яри оставляли в бамбуковой роще широкие прогалины. Самурай стал бить еще быстрее. В ответ Ливий перестал только блокировать.
«Он превосходит меня в технике. Но я быстрее», – думал Волк, нанося удары со всех сторон. Да, посохом он владел неплохо, но до самурая с его нагинатой было далеко.
Воздух резко стал тяжелее. «Игры кончились», – подумал Ливий. Противник применил Волю.
В ответ Ливий открыл Волю Тела. На мгновение мир будто бы замер, а потом возобновил свой ход – и посох в руках Волка оказался разрублен надвое. Даже пропитанный ярью бамбук остается бамбуком – нагината оставила на груди Ливия тонкий разрез.
– Попался.
В момент удара Волк схватил нагинату сверху за лезвие. Зная, что в запасе есть всего мгновение, Ливий ударил кулаком, пропустив через него вибрации.
Самурай отпрыгнул.
«Правда силен. Он почти не пострадал», – подумал Волк. Его кулак точно задел противника, но самурай смог свести урон к минимуму.
Разумеется, житель Востока вернул себе оружие. Взмахом нагинаты самурай скосил рощу на пару километров в сторону – так противник восстановил свое самообладание.
«Воля Концентрации?», – подумал Ливий. Больше самурай не собирался сдерживаться.
– Может, поговорим, а?
Нагината противника замерла. На лице самурая проступило легкое удивление.
– Какое странное наречие, – сказал он. – Ты умеешь говорить на нашем языке – это уже хорошо. Что ж, давай поговорим перед тем, как я убью тебя или сдам куда полагается.
– Я что-то нарушил?
В голосе Ливия отчетливо слышалась искренность. И это поставило самурая в тупик.
– Ну, пару серьезных законов, – наконец, со вздохом сказал противник. – Хироюки из рода Тайфу, глава самурайского рода Тайфу. В Империю Красного Солнца запрещено прибывать чужакам без особого разрешения. У тебя его нет. Ты находишься на острове Каму – самом западном острове империи. Скорее всего, ты пересек море – уж не знаю, как тебе это удалось. Факт есть факт: передо мной нарушитель, иначе патрульный на тебя не напал бы. И да, ты уничтожил его – нарушение двадцать девятого закона свода законов Императора, Равного Солнцу.
– Это была самозащита. А сюда я попал случайно.
Несколько мгновений Хироюки изучал лицо Ливия, пытаясь найти хоть малейшую эмоцию, чтобы обличить чужака во лжи. Но увы: последний самурай из рода Тайфу не мог найти никаких изъянов. Хироюки всегда славился своим умением отличать правду от лжи. И это умение стало одной из причин, почему он оказался на острове Каму.
– Да кто ты такой вообще?
Когда-то остров Каму жил на широкую ногу. Причиной была торговля с чужаками. Остров был самым западным в Империи Красного Солнца. Порт на Каму размерами не славился, и все же чужаки порой останавливались здесь, чтобы отдохнуть после долгого плаванья. Потом они отправлялись дальше – на остров Мицуами или прямо в Сибу Баолэй.
С тех пор, как Император закрыл страну, дела на острове Каму шли все хуже. За два десятка лет остров превратился в захолустье. Правил им чиновник всего лишь семнадцатого ранга, а мастерская Соби оставила на Каму только одного мастера. Правда, для защиты острова от чужаков на Каму отрядили целый самурайский род. Род из одного самурая.
«Я опять иду против правил, – думал Хироюки. – С другой стороны, и что они мне сделают?».