Всего несколько секунд - и запас внутренней энергии пополнился на треть. Этого было достаточно, чтобы дотерпеть до конца испытания.
– Ха-ха-ха! А ты справился!
Боддамон уже ждал Ливия со своими фирменными супом и чаем. Казалось, что монах ничего не делал все эти дни, но Волк был уверен, что именно Боддамон насылал сильный ветер.
– Что теперь? – спросил Ливий.
– Ха-ха! Заслуженный отдых, – сказал Боддамон, показав на пещеру. – А после этого – вторая вершина, если ты готов продолжить.
– Готов, – кивнул Ливий.
– Так держать!
Отказываться от отдыха Волк не стал. Ему снова пришлось открывать Венеру, даже использовать Намерение, поэтому телу требовалась передышка. Полдня хорошего, крепкого сна – то, что нужно.
Вторая вершина была такой же, как и первой. Ливий умостился в позу для медитации, чтобы через несколько секунд ощутить на себе всю силу шквального ветра.
– Твою ж, он сильнее!
Ветер был мощнее в полтора раза, ярь уходила быстро, и Ливий прекрасно понимал – никаких дополнительных ресурсов у него нет. Надо было думать о том, как удержаться на скале, и думать быстро.
– Что-то новое, что-то новое…
В памяти Ливия всплыло много чего интересного. И среди всего многообразия информации попался урок мастера Кастрида, где тот демонстрировал силу планет.
– Меркурий.
Мастер Кастрид тогда сделал лист бумаги стальным. А еще Ливий знал, что мастера с помощью Меркурия способны делать подобное и со своим телом. Звучало слишком опасно для экспериментов в экстремальных условиях, но выбирать не приходилось.
Пробуждения Меркурия всегда происходили сами. Ливий просто занимался алхимией, как вдруг на него снисходило желание творить и создавать. Он выходил за свои алхимические пределы, создавал сложные зелья, но сейчас нужно было сделать кое-что другое. Требовалось применить силу планеты на свое тело.
Звучало просто, а реализовать было сложно. Меркурий просто не хотел открываться, что бы Ливий не делал.
«Мне нужно воспринять свое тело как алхимический компонент или, скорее, как алхимический процесс. Я не могу открыть Меркурий, потому что мой разум отказывается считать происходящее алхимией. Нужно переубедить его», – трезво размышлял Волк, делая попытку за попыткой.
Целый день прошел, а успеха не было. Но Ливий не отчаивался, он упрямо пытался воззвать к силе Меркурия через свое тело.
Еще полдня – и, наконец, получилось. Ноги будто налились свинцом, прижимая тело Ливия к скале. Парень тут же перестал поддерживать себя ярью, но ветер при этом ничего не мог сделать с Волком. Утяжеления от Меркурия оказалось достаточно.
Ливию помогли десятки книг по алхимии, которые он прочитал в Сильнаре. Среди них были и трактаты об искусстве преобразования Востока. В тех краях внутренней алхимии уделяется много внимания, на Востоке вообще считают, что внешняя алхимия – то есть, изготовление таблеток, зелий и других препаратов – это только начальный уровень. Вершина всего – внутренняя алхимия, преобразование процессов собственного тела ради достижения целей. А их может быть много – от излечения или возврата молодости до вечной жизни. Последнее для любого алхимика – мечта и далекая цель.
Идущие Востока называли внутренней алхимией Путь Ядра, ведь считали, что это действенный способ достижения бессмертия. Споры среди мастеров никогда не утихали.
– Надо же, сработало, – сказал Ливий. Ему не верилось, что он смог это сделать, ведь сведения из трактатов о восточном преобразовании были обрывочными.
Только слишком давно Ливий не открывал Меркурий, а осознанно сделал это так вообще впервые. Долго «утяжеление» продлиться не могло: через десять минут тело вернуло себе родной вес.
– Полтора дня ради десяти минут, – усмехнулся Ливий. Конечно, удалось восстановить немало энергии, вот только ее все равно могло хватить только до конца второго дня.
Правда, у Ливия уже был второй план.
– Если не получится, я в лучшем случае слечу со скалы.
Бег за мастером Вуу через лес, стиль Бай-то с чемпионата Централа – картина нового способа противостоять ветру начала вырисовываться в голове Ливия. Сюда же добавился стиль с острова Рэтэ – тот самый, который использовал не внутреннюю энергию, а внешнюю, вбирая ее во время движений, подобных танцу.
Поток ветра содержал ярь. Ливий чувствовал это, ведь все в мире было пронизано энергией жизни. Это ветер направлял Боддамон – может, мастер и не прибегал к внутренней энергии, но любой сильный идущий неосознанно выделяет крупицы яри во время своих действий. А что для мастера крупицы, для ученика на уровне Зарницы – целая прорва энергии.