Не позволяя себе додумать, что скрывалось за этим многозначительным «но», девушка вскочила, пересекла комнату и решительно распахнула тихо звякнувшую стеклами раму.
– Ох! – донеслось с улицы, и девушка встретилась глазами с ошарашенным Стефаном, который явно собирался свалиться с карниза.
– Ой! – воскликнула она, хватая мужчину за что придется и помогая восстановить равновесие.
– Боюсь представить, как ты открываешь двери гостям, – криво улыбнулся Эдгертон. – Они после такого выживают?
– А тебе все бы шутки шутить, – строго нахмурилась Шарлотта, но ее губы то и дело складывались в улыбку.
– А что остается, раз ты меня покинула?
– Я не покинула! – вскинулась девушка и поспешно прихлопнула рот ладошкой.
– Это правильно. Шуметь не стоит, – кивнул Стефан, чувствуя, как гудят напряженные руки. – Можно мне… вползти?
– Вползай, – прыснула девушка, пошире распахивая створки.
Стефан кое-как перебрался на подоконник и, ухватившись за раму, мягко спрыгнул в комнату. Шарлотта быстро выглянула наружу, убедилась, что этот маневр никто не видел, и закрыла окно, плотно задернув тяжелые гардины. Метнулась к двери, аккуратно задвинула задвижку и только тогда снова посмотрела на позднего гостя:
– Как ты здесь очутился?
– Так и знал, что ты не сбежала! – одновременно с ней вполголоса воскликнул Стефан.
Они испуганно умолкли, вслушиваясь в шорохи огромного особняка.
– Шуметь не стоит, – с улыбкой повторила его слова Шарлотта. – Рассказывай.
– Уже все сказал, – развел руками мужчина. – Я пришел в гости, но мне сообщили, что ты вдруг решила вернуться домой.
– Я решила?! – возмутилась девушка, с трудом заставив себя говорить тихо. – Да как ты мог поверить такому?
– Я как раз и не поверил, – качнул головой Стефан.
Он стоял, прислонившись к подоконнику и давая отдых натруженным мышцам. Какие-то объяснения стали вдруг абсолютно не важными. Она здесь, рядом. Никуда не уехала. Такая прекрасная в своем гневе: щеки порозовели, глаза мечут молнии, стан вытянулся в струну. Заметив, что на ресницах девушки набухают слезинки, Стефан осторожно подхватил ее под локоть и подтолкнул к креслу:
– Присядь. Не стоит волноваться. Сейчас мы во всем разберемся и найдем выход.
– Да какой уж тут выход? – обессиленно махнула рукой девушка и покорно села.
– Самый лучший. – Стефан пристроился на краю стола. – Что на самом деле случилось?
– Оливия! – Это имя она буквально выплюнула, предусмотрительно понизив голос до шепота. – Вот что случилось! Она сказала дяде, что твоя дуэль из-за меня!
– Что?.. Какой бред, – опешил Эдгертон. – При чем тут ты?
– Совершенно ни при чем! – констатировала очевидное Шарлотта, заламывая тонкие пальцы. – Но объясни это дядюшке! Оливия сказала, что я флиртовала с тобой и этим… твоим соперником. С вами обоими! И доигралась до того, что вы поссорились. Тогда я якобы потребовала, чтобы вы дрались на дуэли.
– И полковник поверил? – ошарашенно сморгнул Стефан. – Ты даже незнакома с моим противником, ни разу не разговаривала. Вряд ли вообще видела его после случая в парке.
– Не видела, конечно, – подтвердила девушка. – Но дядя слушать ничего не стал. Оливия, разумеется, тоже. Не знаю, кто рассказал ей такую гадкую сплетню, но тетка тут же принесла ее домой. Когда я вчера вернулась, дядюшка уже был в бешенстве. Велел идти к себе и не выходить из комнаты.
– Шарлотта, дорогая, но почему ты не сказала, что все это глупости? Не предложила расспросить меня?
– Он мне и рта раскрыть не позволил! Не то чтобы я тогда могла сказать что-то связное, но он все равно не хотел слушать. Так кричал…
От неприятных воспоминаний на глаза навернулись слезы.
– Не надо, – попросил Стефан, чувствуя, как сжимается сердце. Он поднял руку и, не отдавая себе отчета, что делает, большим пальцем стер хрустальную каплю с округлой щеки. – Я все решу.
– Вряд ли тебе это удастся, – грустно покачала головой Шарлотта. – Дядя сказал, что через два дня и правда отправит меня домой. Один уже прошел. А завтра он, наверное, вновь уедет к арендаторам. Он всегда так делает, когда чем-то недоволен.
– Ничего, я все успею! – воскликнул Стефан. От одной мысли, что девушка так скоро исчезнет из его жизни, стало зябко и неуютно.
«Хотя, может, это к лучшему? – змеей проскользнула в мозгу осторожная мысль. – Она уедет домой. Там ни строгого дядюшки, ни мстительной Оливии… А я смогу как бы случайно приехать в ее городок. И никакого Лечовски в обозримом пространстве».