— Где-то совсем рядом лежит трубка, — задумчиво сказал Хабардин вечером на привале. — Пока не найдем трубку, не уйдем из этих мест.
На следующий день геологи вышли в повитый туманами, заболоченный лог. Он был охвачен мрачным таежным безмолвием. Только маленький ручеек сиротливо булькал в густой траве, прыгая с камешка на камешек.
Юрий пошел к ручью напиться. Зачерпнув ладонью воды, он вдруг выплеснул ее обратно и громко крикнул:
— Сюда, скорее сюда!
Когда подбежали остальные, Юрий показал на дно ручья.
— Смотрите, сколько пиропов! Этот ручей, запомните мое слово, протекает через кимберлитовую трубку. А трубка находится в этой долине.
Целый день геологи рыли шурфы на склонах долины. Кимберлит не попадался. Вечером Юрий — мрачный, насупившийся — сидел у костра, молча смотрел, как хрустит ветками рыжее пламя. Потом взял ружье и побрел вдоль лога.
— Страдает наш начальник, — сказала Катя Елагина, — мучается.
Неожиданно по долине раскатился выстрел. Через несколько минут запыхавшийся Хабардпн сидел у костра и рассказывал товарищам:
— Иду, вдруг, смотрю, — лиса. Обыкновенная рыжая лиса бежит шагах в сорока и вроде бы меня не замечает — должно быть, совсем не пуганная. Я приложился, и вдруг вижу, у моей рыжей лисы все брюхо сине-зеленоватое, Я сперва удивился, а потом осенило меня: кимберлит! Лисья пора вырыта в сине-зеленой алмазной руде — в кимберлите. Я выстрелил не целясь, конечно, не попал.
Поиски снова возобновились. Катя Елагина пошла по ручью, Володя Авдеенко по правому склону лога, Хабардии — по левому. Не прошло и часу, как Юра наткнулся на лисью нору. Перед ней лежала кучка голубоватой земли.
Несмотря на темноту, работали всю ночь. Прорыли несколько контрольных шурфов — всюду был голубой кимберлит, в одном из шурфов обнаружили несколько кристалликов алмаза. К утру трубка была обнесена предварительными контурами, ее нанесли на карту. Юра сделал топором зарубку на одной из высоких лиственниц, стоявшей в самом центре трубки, и написал химическим карандашом на свежем затесе: «Трубка Мира. Министерство геологии и охраны недр. Амакинская экспедиция».
Через несколько месяцев рядом с «Трубкой Мира» началось строительство будущего Алмазграда — центра якутского алмазного района и алмазного рудника. И топографы и геодезисты, пришедшие к месторождению вслед за строителями, нанесли на все карты Советского Союза повое название некогда пустынного, повитого молчаливыми туманами лога: «Лог Хабар-дина».
Это можно сказать о многих. О многих из 23 миллионов юношей и девушек, сегодняшних комсомольцах. Они поднимали целинные земли, они работали на всех стройках Советского Союза, они пополняли неизвестную тогда еще армию космонавтов.
Два ордена Ленина, засиявшие на знамени комсомола после войны за его трудовые дела, бросают отсветы на эти лица, на их чистые, светлые души, на их дела и поступки.
Не по обязанности. Не по служебному долгу. А потому, что иначе он не может — молодой человек — комсомолец — наш мужественный современник.
Для него нет вопроса — ринуться вперед или отойти а сторону, если речь идет о том, чтоб грудью заслонить товарища, стать на пути бандита, вступить пусть в неравный, но справедливый бой.
Не по обязанности. Не по долгу службы. Просто иначе он не может.
Такими людьми движется комсомол.
1965
Артем Айдинов —
один из рядовых 23-миллионной
армии комсомола, дружинник.
КОМСОРГ НАВЕЧНО
Ж. Миндубаев
На редакционном столе — груда писем. Раскроите любое из них…
«Гордимся подвигом Артема. На своем комсомольском собрании единогласно решили: жить и бороться, как Артем. В нашей ячейке шесть комсомольцев. Седьмым считаем Айдинова. Семь наших пионеров подали заявление с просьбой принять их и ряды ВЛКСМ. Это — наш ответ на убийство Артема».
Могилев,
Интернат № 1, 7-й класс.
«Артем — настоящий герой нашего времени. Оп навсегда останется в наших сердцах».
Анатолий Иванов, солдат. «Нас недавно принимали в пионеры. Мы решили назвать свой отряд именем Артема…»
Куйбышев, 134-я школа, 3-й класс «В». «На собрании комсомольцев Ильичевского узла связи мы поклялись всегда и во всем брать пример с Артема Айдинова. Ты не умер, Артем! Ты с нами, в наших рядах…»
От имени собрания Рашид Оскар, комсорг, Азербайджан.
«Над моим столом висит портрет этого честного и мужественного парня. Я — будущий педагог. Подвиг Артема и его жизнь будут образцом для моих учеников».
Людмила Ленская, Кемерово.
Все эти взволнованные, идущие от сердца слова — об одном человеке. Он жил на нашей земле, ничем не выделялся среди нас. Танцевал, смеялся, пел песни, любил. Но когда настал его «звездный час» — высотой порыва, благородством и мужеством он покорил всех…
На улице безобразничали двое пьяных с ножами. Их надо было обезоружить. Дружинники Артем Айдинов и Лепя Штейнберг побежали в глубину двора. Комсорг Айдинов, член боевой комсомольской дружины, погиб от ножа бандита.
Убийцы были задержаны.
Один — Виктор Ермолаев, он же Бычок — дважды сидел за разбой и ограбления, за побег из колонии. За несколько педель до убийства он только что отбыл очередной срок заключения. Второй — Анатолий Савченков, по кличке Макар — тоже судился за злостное хулиганство, неоднократно попадал в милицию.
О человеке после смерти говорят только доброе. Так принято. Об Артеме Айдинове и при его жизни никто не мог сказать ни одного плохого слова.
Он приехал в Казань из далекого Тбилиси, где работал электриком на инструментальном заводе и учился в вечерней школе. Перед отъездом Артем на последнюю зарплату купил уютное кресло родителям — «чтобы смотреть телевизор», и наручные часики сестренке-школьнице — «чтобы на уроки не опаздывала». Себе он приобрел сорочку, да и ту на прощанье подарил другу.
Артем обладал редким даром бескорыстной доброты. Как-то один из ребят получил телеграмму: заболела мать. Надо было срочно выезжать, но как назло, ни у кого не оказалось денег. Артем протянул только что полученный перевод. «А ты сам как?» — спросили его. «Чудаки, у меня этих рублей — куры не клюют». На следующий день, в воскресенье, он пошел на станцию грузить цемент, чтобы заработать на обед…
Самым большим праздником для него была возможность сделать людям приятное. Когда в общежитие приходили объемистые посылки с фруктами из Тбилиси, Артем созывал на пир весь этаж. Даже в мелочах он не мог поступать так, чтобы ему было лучше, чем другим. Девчата-однокурсницы вспоминают, как он в чертежке старался усадить их у окна — там светлее, как помогал заниматься. Три раза в неделю, ночью, он ездил через весь город на стадион — встречать студенток, возвращавшихся с тренировок…