Почти.
Они уже были у парадных дверей, когда послышался бабушкин голос. Аннабель бросила взгляд на часы: «Святые небеса, еще только полдесятого!». Что могло вытащить леди Викерс из постели в столь ранний час?
И Аннабель пришлось битых десять минут стоять у открытой двери и слушать, как бабушка внимает евангелию от Гримстона и Туомбли. «Какое счастье слышать все это снова, — думала она. — К тому же с таким обилием деталей». Наконец, входная дверь открылась, потом закрылась, а еще через минуту в гостиную влетела леди Викерс.
— Мне нужно выпить, — заявила она, — и тебе тоже.
Аннабель и не думала спорить.
— Парочка мерзких проныр, — поморщилась бабушка, одним глотком залив в себя рюмку бренди. — Но они, к сожалению, правы, будь оно неладно. Ты, деточка, вляпалась в большие неприятности.
Аннабель едва пригубила свое бренди. Пить в полдесятого утра! Что сказала бы мама?
Бабушка покачала головой.
— Глупая, безрассудная девчонка. О чем ты только думала?
Аннабель надеялась, что вопрос риторический.
— Ладно, полагаю, ты просто не подумала. — Леди Викерс поставила бокал и уселась в свое любимое кресло. — Тебе повезло, что твой дед с графом такие близкие друзья. Мы еще можем спасти этот брак.
Аннабель покорно кивнула, желая…
Желая…
Просто желая. Хоть чего-нибудь. Чего-нибудь хорошего.
— Слава Богу, Джедкинс догадался сообщить мне, что у тебя гости, — продолжала бабушка. — Знаешь, что я тебе скажу, Аннабель: совершенно неважно, какого мужа пошлет тебе судьба, а вот хороший дворецкий в наши дни — на вес золота!
Аннабель даже и не пыталась думать об ответе.
Бабушка снова выпила.
— Джедкинс упомянул, что заходили также Ребекка и Уинифред?
Аннабель кивнула, угадав, что речь идет о леди Вестфилд и леди Чаллис.
— Нас скоро буквально затопят визитеры. Прямо-таки затопят. — Леди Викерс прищурившись оглядела Аннабель. — Надеюсь, ты к этому готова.
Аннабель почувствовала, что в животе у нее бурлит нечто похожее на отчаяние.
— А мы разве не можем объявить, что нас нет дома?
Леди Викерс прыснула.
— Нет, мы не можем заявить, что нас нет дома. Раз уж накликала неприятности, так справляйся с ними, как подобает леди. А это значит, держи голову высоко, принимай всех посетителей до одного и запоминай все, что скажут, чтобы потом поразмыслить над каждым словом.
Аннабель села, затем снова встала: Джедкинс объявил о приходе новой группы гостей.
— Допивай-ка ты лучше свой бренди, — посоветовала бабушка. — Он тебе скоро понадобится.
Глава 12
— Если ты ничего не предпримешь, чтобы исправить все, что натворил, я перестану с тобой разговаривать.
Себастьян поднял глаза от яичницы и посмотрел в бесподобное в своем гневе лицо жены двоюродного брата. Оливия редко сердилась, и по правде говоря, этим зрелищем стоило полюбоваться.
Правда, следовало признать, что он лично предпочел бы им любоваться, зная, что гнев обращен на кого-нибудь другого.
Себ перевел взгляд на Гарри. Тот читал газету и только пожал плечами, как бы показывая, что все это не его дело.
Себастьян отпил глоток чаю, проглотил, потом снова посмотрел на Оливию, тщательно изображая на лице безмятежность.
— Прошу прощения, — произнес он приветливо, — ты ко мне обращалась?
— Гарри! — воскликнула она возмущенно. Но муж только покачал головой, не отрываясь от чтения.
Оливия угрожающе прищурилась, и Себ подумал: «Здорово, что мне не придется сегодня вечером оказаться, как говорят французы, “в ботинках Гарри”, когда придет время беседовать с женой один на один».
Хотя стоит надеяться, что Гарри к тому времени уже окажется безботинок.
— Себастьян! — Сурово проговорила Оливия. — Ты меня слушаешь?
Он моргнул, пытаясь сосредоточиться на ее лице.
— Ловлю каждое слово, кузина, ты же знаешь.
Она с треском отодвинула стул и плюхнулась напротив Себа.
— А ты не собираешься позавтракать? — мягко осведомился он.
— После. Сперва мне надо…
— Я с удовольствием положу тебе на тарелку все, что пожелаешь, — предложил он. — В твоем положении, знаешь ли, не стоит пренебрегать правильным питанием.
— Мое положение сейчас волнует меня меньше всего, — ответила она, наставив на него изящный тонкий пальчик. — Сядь.
Себ вопросительно наклонил голову.
— Я, вообще-то, сижу.
— Ты порываешься встать.
Он повернулся к Гарри.
— Как ты ее терпишь?
Гарри впервые за утро оторвался от газеты и хитро усмехнулся.
— Есть у ее присутствия некоторые выгоды, — пробормотал он.
— Гарри! — воскликнула Оливия.
Себастьян с удовольствием смотрел, как она краснеет.
— Ну ладно, — спросил он, — что я натворил на этот раз?
— Мисс Уинслоу.
Мисс Уинслоу.При мысли о ней он постарался не нахмуриться. Какая ирония! Последние два дня, он только и делал, что хмурил брови, стараясь не думать о ней.
— И что «Мисс Уинслоу»?
— Ты и словом не обмолвился, что за ней ухаживает твой дядя.
— Я не знал, что за ней ухаживает мой дядя. — Неужели его голос действительно звучит так напряженно? Это не дело. Необходимо немедленно взять себя в руки.
На секунду воцарилась тишина. А потом:
— Ты, наверное, ужасно зол на нее.
— Наоборот, — небрежно ответил Себастьян.
Хорошенькие губки Оливии удивленно приоткрылись.
— Ты на нее не сердишься?
Себ пожал плечами.
— Злость требует слишком больших усилий. — Он поднял глаза от тарелки и вкрадчиво улыбнулся. — Я знаю лучшие способы проводить время.
— Знаешь? Ну то есть, да, конечно же, знаешь. Но не кажется ли тебе…
Себастьян подумал, что необходимо немедленно что-нибудь сделать с той крошечной частичкой раздражения, которая, казалось, жалит его под ребра. Ужасно неприятное ощущение, обычно он предпочитал идти по жизни, позволяя обвинениям и оскорблениям безвредно ударять его в спину. Нет, ну правда, Оливия что, считает, что он последние дни только розы нюхал?
— Себастьян! Ты слушаешь?
Он улыбнулся и солгал:
— Я весь внимание!
Оливия издала нечто среднее между стоном и рыком. Но не успокоилась.
— Ладно, ты на нее не сердишься, хотя, по-моему, вполне имеешь на это право. Однако…
— Если бы мой дядюшка преследовал тебя, — отрезал Себастьян, — разве тебе бы не захотелось урвать хотя бы несколько последних мгновений радости? Я не то чтобы хвастаюсь… хотя осмелюсь заявить, что я действительно приятный собеседник… но тут вряд ли есть о чем спорить. В общем, мое общество приятнее общества Ньюбури.
— Он прав, — заметил Гарри.
Оливия скорчила гримасу:
— Я думала, ты не слушаешь.
— Я и не слушаю, — ответил тот. — Просто сижу и выдерживаю яростную атаку на мои бедные уши.
— И как ты с ним живешь? — спросил Себастьян.
— Есть у его присутствия некоторые выгоды, — пробурчала она.
«Вот только сегодня, — подумал Себастьян, — Гарри, похоже, никакие выгоды не светят».
— В общем, — подытожил Себастьян, — я на нее не в обиде. Конечно, она могла бы хоть что-то сказать, но я прекрасно понимаю, почему она этого не сделала, и подозреваю, что любой из нас на ее месте поступил бы так же.
Оливия помолчала, а потом произнесла:
— Это очень великодушно с твоей стороны.
Он пожал плечами.
— Держать камень за пазухой вредно для здоровья. Ты только погляди на Ньюбури. Наверняка он не был бы так толст и красен, если бы перестал столь сильно меня ненавидеть. — Он вернулся к завтраку, размышляя, как Оливия отреагирует на эти логические измышления.
А она подождала секунд десять и продолжила:
— Для меня огромное облегчение, что ты не держишь на нее зла. Как я уже сказала, девушка отчаянно нуждается в твоей помощи. После твоего маленького представления в «Уайтс»…
— Что?! — Себастьян, едва удержался, чтобы не стукнуть кулаком по столу. — А ну-ка постой! В этом «маленьком представлении» не было ничего «моего». Если тебе так уж необходимо найти виноватого, обратись к дядюшке.