Эдвард опустил газету и посмотрел на кузена.
— Ты сильно скучаешь?
Себ допил чай.
— Ужасно, а ты?
— Изрядно, поскольку совершенно не могу читать газету, когда ты так на меня пялишься.
— Я настолько выбиваю из колеи? — Себ усмехнулся. — Отлично!
Эдвард покачал головой и протянул ему газету.
— Отдать ее тебе?
— Ой, не надо. Прошлой ночью я вынужден был вести беседу с лордом Уортом, причем исключительно о новой политике налогообложения. Читать об этом сейчас — все равно, что ногти с корнем рвать, ну может, чуть менее ужасно.
Эдвард послал ему долгий взгляд.
— Какое мрачное у тебя воображение.
— Всего лишь «мрачное»? — пробормотал Себ.
— Я просто хочу быть вежливым.
— Со мной — не стоит и пытаться.
— Уж это точно.
Себ помолчал ровно столько, чтобы Эдвард решил, что ответа не будет, а потом добавил:
— Ты становишься старым и скучным, щенок.
Эдвард изогнул одну бровь.
— Ну, если я старый, то ты тогда…
— Древний, но интересный, — ухмыляясь, ответил Себастьян. Неясно, в чем тут дело, в выпитом чае или в удовольствии, которое он получал, подначивая юного кузена, но ему стало лучше. Голова все еще болела, но он больше не опасался испортить хозяйский ковер.
— Ты собираешься сегодня вечером к леди Троубридж?
— Это в Хемпстеде? — спросил Эдвард.
Себ кивнул и налил себе еще чаю.
— Наверное. Интереснее ничего не предвидится. А ты?
— По-моему, у меня там на пустоши назначено свидание с очаровательной леди Селларз.
— На пустоши?
— Я всегда любил дикую природу, — промурлыкал в ответ Себастьян. — Нужно только сообразить, как незаметно пронести на прием одеяло.
— Похоже, ты не готов наслаждаться дикой природой в полном ее великолепии.
— Только свежим воздухом и духом приключений. Вполне могу обойтись без колючек и ссадин.
Эдвард встал.
— Ну что ж, если кто и сможет это провернуть, так только ты.
Себ поднял глаза, удивленно и несколько разочарованно.
— Ты куда?
— У меня назначена встреча с Хоби.
— А! — Похоже, удержать кузена не удастся. Нельзя сердить мистера Хоби, и уж тем более нельзя становиться между джентльменом и его сапожником.
— Ты еще будешь здесь, когда я вернусь? — спросил Эдвард от самых дверей. — Или поедешь домой?
— Скорее всего, немного побуду здесь, — ответил Себастьян, допивая чай и ложась обратно на диван. Еще нет и полудня, значит, у него имеется несколько часов до того, как придется ехать домой и готовиться к встрече с прекрасными леди Троубридж и Селларз.
Эдвард кивнул и вышел. Себастьян закрыл глаза и попытался заснуть, но через десять минут сдался и взял газету.
Ему, черт возьми, слишком тяжело спать в одиночестве.
Глава 3
Она не может за него выйти. О, Господи, просто не может!
Аннабель, не разбирая дороги, мчалась по полутемному коридору. Она честно пыталась выполнить свой долг. Она старалась вести себя, как подобает. Но теперь ее буквально тошнило, у нее скрутило живот, и она отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха.
Бабушка настояла на том, чтобы поехать на ежегодный бал у леди Троубридж, а когда Луиза рассказала, что дом Троубриджей практически находится за городской чертой, на пути в Хемпстед, Аннабель начала даже ждать этой поездки. У леди Троубридж имелся восхитительный сад, выходивший прямо на знаменитую Хемпстедскую пустошь. Если позволит погода, сад будет украшен гирляндами и факелами, и тогда гости будут веселиться прямо под открытым небом.
Однако не успела Аннабель обойти бальный зал, как ее уже нашел лорд Ньюбури. Она присела в реверансе и улыбнулась, изо всех сил делая вид, что ей льстит его внимание. Она танцевала с ним… дважды… и молчала, когда он наступал ей на ноги.
Или когда его рука переместилась ей на задницу.
Она выпила в его компании немного лимонада в тихом уголке, пыталась вовлечь его в беседу, надеясь и даже молясь, чтобы что-то… ну хоть что-нибудь!.. заинтересовало его больше, нежели ее грудь.
А потом ему каким-то образом удалось вытолкать ее в коридор. Аннабель понятия не имела, как это вышло. Он бормотал что-то о друге, о сообщении, которое срочно необходимо передать… и не успела она опомниться, как Ньюбури уже затащил ее в темный угол и прижал к стенке.
— Великий Боже! — прорычал он, схватив ее своей мясистой ручищей за грудь. — Да она же у меня в руке не помещается!