Путникам даже повезло, что длился мороз. Они поднимались по реке мимо долин и лесов на горе, сокращая путь. Калвин не знала, что река могла так замерзнуть в такое время года.
— Кэл! Кэл! — вдруг Мика пронеслась мимо них. — Вперед! Не чувствуете?
— Мика, стой! Ради Богини! — закричала Калвин, но, когда они с Траутом завернули за выступ берега, они поняли ее восторг.
Впереди, во всю ширину реки, величаво сияла, будто бриллиантами, великая Стена Антариса, нависшая над ними.
Калвин затаила дыхание. Сколько раз она стояла рядом с этим барьером? Сколько раз она шла вдоль Стены, поддерживая ее ледяными чарами? Она знала Стену лучше, чем форму своего лица. Она знала Стену жарким летним днем, в сумерках осени, в свежем свете весны, а теперь и в голубых тенях зимы.
Но что-то отличалось. Не то, что она теперь смотрела на Стену снаружи. Она уже не ощущала магию, что построила и поддерживала могучее строение изо льда, живая сила обычно гудела и трещала вокруг нее. Мика была поющей. Она ощутила сильные чары раньше, чем Стену стало видно. Когда-то Калвин тоже ощутила бы Стену заранее. Магия позвала бы ее, как звала Мику.
Но Калвин ничего не ощущала. Стена виделась ей как Трауту, глядевшему на барьер с раскрытым ртом. Вид был чудесным, да. Но это был безжизненный кусок замерзшей воды. А Мика дрожала, Мика слышала зов Богини, Мика была очарована сияющей поверхностью.
— Все были бы спокойны с такой защитой, — пробормотала она.
Траут потянулся к Стене, но Калвин отбила его руку.
— Нет! Она убьет тебя! Чары вокруг Стены очень сильные.
Траут содрогнулся. В Митатесе чары давно запретили законом. И хотя Траут нечаянно нашел Горн, единственную реликвию Силы огня, от которой жители Митатеса отказались, ему все еще приходилось напоминать о магии. У него был практичный склад ума, его интересовало, как вещи работали, и как улучшить их работу. Он построил искатель направления, что помогал им выстраивать курс. (Мика звала его «куда-же», название закрепилось).
Калвин стояла и смотрела на Стену. Она сжала большой и указательный палец в круг, как жители Антариса делали, приближаясь к сияющему барьеру, и она коснулась этим знаком лба, горла и сердца. Так обычные жители обращались к богине Тарис, матери жриц. Калвин уже не считала себя дочерью Тарис. Она потеряла самый ценный дар, что дала ей богиня.
— Кэл? — робко позвала Мика. — Мы идем?
— Да, — сказала Калвин, замерев. Девушки не двигались, стояли бок о бок и смотрели наверх. Траут выждал пару мгновений, а потом, балансируя на коньках, пошел по берегу реки, разглядывая Стену, тянущуюся в лес.
Через миг девушки услышали крик. Они поспешили к месту, где Траут стоял у Стены, отведя взгляд и немо указывая.
Мика и Калвин не кричали, они видели достаточно ужасов до этого. Но Мика отвернулась, дрожа, горечь подступила к горлу Калвин.
В Стене было тело. Женщина, длинные рыжеватые волосы окружали ее шарфом. Она была спиной к ним, лицо было скрыто, но на ней была желтая туника и шаль жрицы. Лучи синего света пронзали ее тело, как прутья клетки; сияющие, как бриллиант, трещины во льду будто пронзали бескровную плоть стрелами.
— Ты не говорила, что вы помещаете мертвецов в Стену, — возмутился Траут.
— Мы так не делаем!
— Тогда как она попала туда?
— Это могло быть случайно… — Калвин запнулась. — Мика, скорее! Горн! Нужно вытащить ее!
— Она мертва, Калвин, — заявил Траут. — Ее поздно спасать.
— Мы этого не знаем! — закричала Калвин. — Мальчик из деревни заблудился в снежную бурю, и мы нашли его, посиневшего и холодного, он не дышал. Но сестры вернули его к жизни. Скорее, Мика!
Мика вытащила Горн и подула в него как можно тише. Только она могла колдовать среди них; только она могла вызывать силу Горна. Она играла, зазвенела ясная нота, и золотой Горн засиял ярче.
Лед Стены стал медленно таять. Чары столкнулись с чарами, лед с огнем, пока развивалась музыка маленького рожка. Толстый лед стал просвечивать, лужи воды собирались у их ног.
— Осторожно! — завопила Калвин. — Не сожги ее!
Они не очень хорошо управлялись с последним артефактом Силы огня, Горн был для них слишком мощным. Мика буркнула, что это было «как попытки прокатиться на водном змее». Они совершила достаточно ошибок и знала, какие ноты создают жар, а какие — свет, когда тихо выдыхать в Горн, а когда играть яростным порывом. Калвин пыталась направлять Мику, а Траут следил и запоминал. Порой Горн слушался их, чаще всего — нет. После двух практически катастроф они стали осторожнее.
— Играй так, будто разводишь костер, — предложил Траут.