— Там пасека.
Мика и Траут знали, что Калвин ухаживала за ульями в Антарисе, она часто рассказывала об этом.
— Там яблони, самые сладкие яблоки в Тремарисе. Там домик пчел. Там я… пасечник хранит рамки для ульев и дымовые лампы, — поток речи об обычных вещах не успокоил ее спутников. Голос Калвин стал нервным. — Там поселения, то здание с высокими окнами — главный зал. Там сестры едят вместе. А зимой мы там поем каждую ночь после ужина.
— Теперь пения нет, — прошептала Мика.
Калвин замерла. Зал был темным и тихим. В окнах не горел свет, не стучали тарелки, не гудели голоса в ночи. Холодная рука сжала сердце Калвин.
— Ужин мог закончиться, — резко сказала она.
— Они угостят нас остатками? — сказала Мика. — Ты голоден, Траут?
Траут на миг улыбнулся, они голодали днями. Но его голос был серьезным:
— Там ужасно темно, Калвин. И тихо.
— Что-то не так, да? И это серьезно, — Мика сильно закашлялась и прижала Горн к груди.
— Марна все объяснит, — поспешно сказала Калвин. — Найдем ее, пока не увидели других, — она склонила голову и пошла по снегу.
Мика зашагала за ней.
— Ты не боишься их, Кэл?
— Не в том дело. Марна поймет, когда я скажу ей, кто вы, но сестры не любят чужаков, — это было преуменьшением. — Они будут вас подозревать.
— Но мы не чужаки, — сказала Мика. — Мы — твои друзья.
— Нельзя винить сестер за осторожность, — сказал Траут. — Последним через Стену прошел Самис, кто знает, что он тут делал…
— Но нас не нужно бояться!
— Идемте! — позвала Калвин. Даже если они не смогут найти Марну сразу же, она хотела избежать Тамен, стражницу Стены, вторую после Высшей жрицы. Когда Дэрроу прибыл в Антарис, Тамен хотела пожертвовать его Богине, если бы ей позволили.
Сердце Калвин колотилось, они обходили строения, стоявшие скоплениями возле поселений — амбары с коровами, утками, козами, склад с бревнами. С каждым шагом Калвин было все хуже. Она ощущала знакомый резкий запах коз, слышала слабое блеяние и тихий звон. Но в амбарах не было света и бормотания. Коз нужно было доить, у птиц нужно было собрать яйца, амбарам требовалось свежее сено. Где все?
— Держитесь рядом, — тихо сказала Калвин. — На случай, если мы встретим сестер. Траут, прикрой голову. Мужчины деревень не подходят близко к поселениям.
У кухонь были огражденные сады, где росли травы и овощи. Их укрыл снег. А там…
Калвин резко вдохнула. Она забыла. Она сама видела, как рухнул лазарет, когда они с Дэрроу убегали. Но почерневшие развалины были шоком, балки и камни густо укрыл снег. Одна стена стояла с рядом голых крючков, где Урска сушила букетики целебных трав.
— Там был пожар? — тихо спросил Траут.
Калвин кивнул.
— Самис уничтожил лазарет, чтобы мы увидели его силу. Я думала, они уже отстроили его.
Они стояли в открытом дворе возле руин лазарета и края Среднего дома, где спали сестры и старшие новички. Из здания раздался кашель, его быстро подавили. Кто-то был жив. Ужас Калвин не подтвердился.
Но после кашля появился другой звук: отчаянное всхлипывание. Одинокое рыдание разносилось эхом по двору, угасало во тьме.
Мика сжала ладонь Клавин. Траут обвил себя руками. Его глаза скрывались за линзами, но губы были поджаты, словно он пытался помешать себе заплакать.
Калвин сжала локоть Траута и пальцы Мики.
— Там комнаты Марны. Она все объяснит, вот увидите.
Высшая жрица отправит за едой, за теплой водой, чтобы они помылись, и Калвин сядет на низкий стульчик у огня, рука Матушки ляжет на ее лоб, будто она была маленькой девочкой. Глаза Марны окружат морщинки от искренней улыбки.
«Тут ничего страшного, только долгая зима, дочка. Да, тут был Самис. Время то было ужасным. Но он ушел», — может, Марна скорбела по мертвым, как по матери Калвин, Калиде. Калида тоже убежала из Антариса. Она вернулась зимой, привела малышку Калвин, чтобы ее вырастили сестры. Но Калида заболела и умерла той же ночью которой вернулась.
Калвин отвлеклась от мыслей и побежала. Ей навредили приключения за Стеной, но она была жива, она хотела показаться Марне. Но она завернула за угол, замерла и посмотрела на темные окна, замерзшие окна. Мика и Траут наблюдали за ней, их дыхание вылетало облачками пара. Они ждали, что она станет делать дальше.
— Мы пойдем к кухням, — сказала Калвин. — Там всегда кто-то есть, днем и ночью кто-то следит за огнем.
— И мы поедим, — сказал Траут.
Калвин уже не была голодна. Что могло произойти? Мертвые тела в Стене, темные и заброшенные здания, оставленные звери. Где Марна? И отчаянные рыдания…