— А как он стреляет?
Альбани слегка напрягся.
— У него острый глаз и рука не дрожит, когда он нажимает на спусковой крючок. Хотя опыта у него никакого. За полгода он стал бы лучшим стрелком в городе.
— У него быстрая реакция?
— Пока не очень. Но через некоторое время…
— Майк, — с растущей тревогой сказала Тереза, — но ведь у него нет времени. Он должен охотиться сейчас.
Альбани кивнул, подошел к холодильнику, взял банку пива и, сопя, направился в гостиную. Тереза поняла, что он от нее что-то утаивает.
Отложив вязание, она сказала:
— Ты нашел еще одного клиента-неудачника. Да или нет, Микеланджело?
— Совсем нет, Тереза. Парень просто создан для этого.
— Для чего?
— Каждый для чего-то рождается, — сказал Альбани. — Есть прирожденные художники и прирожденные автомеханики. Прирожденные лесорубы и прирожденные пловцы. Прирожденные Наводчики, как я. Вот что я имею в виду, когда говорю, что он для этого создан.
— Рожден быть Охотником?
— Даже больше, Тереза. Я больше чем уверен, что Хэрольд — прирожденный убийца.
— А разве не все Охотники — убийцы? — удивилась Тереза.
— Разумеется, всем им приходится убивать. Однако от этого они не становятся убийцами. Настоящими убийцами. Большинство из них играют, как дети, даже если у них настоящие пули. Пиф-паф — и ты мертвый. А вот Хэрольд… Нет, он не играет. Он серьезный молодой убийца и далеко пойдет. И это не только мое мнение. Чан наблюдал, как он стреляет. И увидел в нем потенциал, который еще никто, кроме нас двоих, не заметил.
— Что ж, рада слышать, что у него есть хоть какой-то шанс. Ты его Наводчик, поэтому…
— Все, кроме нас с Чаном, считают его просто идиотом.
— Могу себе представить, — согласилась Тереза.
— Букмекеры ставят на него один против двадцати. Ты когда-нибудь слышала о чем-нибудь подобном?
Тереза встревожилась. Она почувствовала, что сейчас узнает что-то плохое.
— Тут такой шанс! Я все поставил на Хэрольда, тем более что Чан со мной согласен.
Тереза встала, вязание упало на пол.
— Поставил? Но, Майк, у нас нет денег. Только не говори, что букмекеры стали давать в кредит.
На лице Альбани промелькнула тревога.
— Конечно, нет. Я заложил наш дом.
— Не может быть! Ведь это все, что у нас осталось!
— Слушай, что я за Наводчик, если не могу поставить на собственного клиента? Я все равно не смог бы выполнить «Обязательств при азартных играх», не нарушив «Акт финансовой безрассудности».
— Майк, тебе не следовало закладывать дом. Если Хэрольд проиграет, это означает рабство для нас обоих. Ты ведь знаешь, правительство не разрешает спать на улицах.
— Но Хэрольд победит. Я уверен. Я никогда еще не был так уверен. Поэтому, как говорится, я и сжег за собой все мосты.
— Майк, было бы лучше, если бы ты сначала посоветовался со мной.
Альбани тяжело вздохнул.
— Дело в том, Тереза, что я еще побился об заклад на десять тысяч долларов с букмекером Толстым Фредди, заложив тебя в качестве движимого имущества. Хотя, разумеется, ты ему никогда не достанешься. Потому что Хэрольд…
— Я не ослышалась? — спросила Тереза, не двигаясь с места. — Ты на самом деле подписал Толстому Фредди на меня закладную, чтобы пойти на спор ради этого идиота — твоего клиента?
— Именно так я и поступил. Если Хэрольд проиграет, меня ждет рабство и, возможно, работа в свинарнике. А ты останешься у Толстого Фредди, что не так уж и плохо, если как следует подумать. Только не говори, что я о тебе не забочусь.
— О Альбани! — простонала Тереза.
— Не волнуйся, он победит.
Тереза взяла себя в руки. И внезапно решила, что сделает. Если Хэрольд проиграет, она убьет своего мужа, освободив его таким образом от рабства и недостойной грязной работы в свинарнике. А Толстый Фредди не такой уж и противный, если не принимать во внимание выражение его лица. Кроме того, говорят, он хорошо обеспечивает своих содержанок.
— Хорошо, — сказала она. — Тебе лучше знать. Надеюсь, все выйдет по-твоему.
И пошла на кухню готовить ужин.
— Иначе и быть не может, — сказал Альбани, в который раз поздравляя себя, что выбрал такую умную жену.
Любая другая женщина ругала бы его на чем свет стоит, что он заложил ее ради какого-то неизвестного и неопытного Охотника. Только не Тереза.
На кухне Тереза готовила ужин — бифоиды под острым псевдотоматным соусом, любимое блюдо Альбани. Как странно, думала она, что скоро ей, возможно, придется готовить для Толстого Фредди. По словам одной ее подруги, Толстый Фредди ненавидел бифоиды в любом виде. Ему нравились отбивные из искусственной телятины или свинины. Если Хэрольд не выиграет, ей, может быть, уже никогда не придется готовить бифоиды. Странная штука жизнь.