За спиной едва слышно раздался скрип, и потянуло легким сквознячком. Лиходеев не обернулся, а Любава не отрывая, в эту минуту влюбленных глаз, закричала в сторону:
– Закройте дверь!
Егор продолжил, поедая глазами лицо девы:
– Для меня священна земля, на которую наступала твоя ножка. Прикажи! И я выполню любую твою блажь.
«Убедительно. Да тебе скоморохом быть, а не мечом махать!» – В голосе Луки сквозило сарказмом.
Еще секунды Егор стоял на колене, потом поднялся и присел на свой стул. Как ни в чем не бывало, проговорил ровным, спокойным голосом:
– Ну, как-то так.
Любава справившись с собой, вышла из оцепенения.
– Что это было?
– Это признание в любви простого юноши по имени Аладин к принцессе города Багдада Будур. Ты довольна?
– Это божественно. Как он ее любит!
– Сейчас ты больше похожа на свою сестру.
– Ты знал Ладославу?
– Я сопровождал ее в Ростов.
– Сколько ж тогда лет тебе было?
– Много. Пятнадцатая весна шла. Прости княжна, время бежит неумолимо, а мне еще работу свою делать.
– Последний вопрос. Почему ты не гридень? Или худороден?
– Я из древнего боярского рода, и поверь, он ничем не хуже твоего. Прощай!
– Прощай варяг. Когда вернешься, приходи. Расскажешь о поездке.
Лиходеев кивнул, а перед дверью обернувшись, поклонился сестре своего государя. Уже идя по коридору, подумал. Ну, не дурак ли он? Не хватало еще только влюбить девочку в себя!
«А это для тебя проблема?»
Лука, ты совсем обнаглел.
Подземелья и переходы княжеского дворца внушали уважение. Узкие лабиринты переменивались широкими залами с высокими потолками скованными плинфой. В правой стороне содержались склады с продовольствием, темница и даже сокровищница князей Курских. Время не пощадило левую часть подземной махины. Давно не использовали ее, поэтому и сырость, плесень. Многие переходы, обвалившись, превратились в аппендициты. Спертым воздухом тяжело дышать. Теперь уж никто не упомнит в какой потерне замаскирован подземный ход, ведущий за пределы детинца и куда он вообще вел. Все от того, что и город, и сам дворец, уже не раз бывали в руках противника, но всякий раз возвращались к хозяину.
На поверхности ночь. Замковый предел погрузился в сон. Только караульная служба не дремлет. Бдит. Ей положено бодрствовать. Тени скользили по переходам подземелья, отблески огня на факелах слизывали темноту со сводчатой кладки потолков. Едва ощутимый сквозняк поворачивал языки пламени в сторону тяги. Обе тени, остановившись на перекрестке переходов, сориентировались. Та, что скользила первой, махнула рукой.
– Туда!
Двинулась в один из боковых проходов. Вторая шаркающей походкой последовала за провожатым. Вскоре дошли до какой-то контрольной точки. Встали.
– Там! – снова подала голос первая тень.
Негромким эхом прошелестел голос того, кого сопровождали:
– Останься здесь!
Одна из теней проследовала дальше, оставив напарника у ответвления коридора. Шаги умолкли, позволив сопровождающему расслабиться и отвлечься от забот. Он свое дело сделал.
В широком подземном зале встретились двое. Знали они друг друга давно, сотрудничали добросовестно на благо высокого хозяина. После обоюдного приветствия, тот, что пониже ростом, укутанный темным корзном с головой, первым начал разговор.
– Хозяин рассчитывает на то, что в ближайшее время воинство не вернется в Курск. Так ли это?
– Все так. Изяслав направил шурину большую часть гриди. Самые сильные полки там же. Он не ждет неприятностей из Чернигова, ведь хозяин убедил его в своей дружбе. Его племянник, сын родной сестры, в курском дворце живет на правах гаранта мира меж княжествами. Да-а! Не жалеет князь родной крови.
– Не так уж и ценна та кровь, которую смешали не с кровью правителей иной вотчины. Прежний князь на поводу у своей дочери пошел, вот теперь пусть она и платит.
– Ну, это не наше с тобой дело.
– Это точно. Есть ли преданные тебе люди в среде воинства охраняющего дворец.
– Найдутся. Когда ждать прихода князя с дружинами?
– Вторжение уже началось и идет по задумкам хозяина. Изяслав удивится, когда через седмицу, другую, под стенами Курска будет не протолкнуться от чужих воинских полков, а там и степняки гребнем округу причешут.