- Да вам известна вся их подноготная! - воскликнул Филип. - Вы прямо ходячая энциклопедия по сектам.
- - Если бы! - пробормотала Сара. - То, что мы нашли в Биррингтоне, подтвердило мои начальные подозрения: этот народец копит материал для прямого шантажа, именно так они избавились от моего отца. Но настоящих доказательств у меня нет, нельзя же подавать в суд на основании одних догадок и измышлений! Вам легче, вам только бы свою девушку отыскать. Остальное - сверх программы, ну разве что материал для фото на весь разворот "Нью-Йорк тайме". Может, Пулитцера дадут, - невесело сказала она.
- Да за кого вы меня принимаете?!
- Ни за кого... - Сара вздохнула. - Просто я очень, очень устала...
Наконец подъехали к отелю - одной из главных достопримечательностей Эспена, добротному четырехэтажному кирпичному зданию периода расцвета серебряной лихорадки. К счастью, туристический сезон завершался, нашлись свободные номера. Взяв ключи, они направились в бар, отделанный в духе баров Сан-Франциско, чтоб обсудить заодно план действий на остаток дня. В баре оказалось пусто, лишь в самой глубине какой-то одинокий обшарпанный клиент прильнул к стойке, цедя пиво из жестянки и кидая угрюмые взгляды вверх, на огромный экран цветного телевизора, укрепленного на узкой подставке у потолка: передавали бейсбольный матч.
Сара с Филипом сели в отдельную кабинку, заказали пиво. Официантка с унылой физиономией отошла, и Сара спросила:
- А вы чем займетесь, пока я буду предаваться сладкому сну праведницы?
- Хочу набрести на "крестоносцев". Вернее, дать им себя подловить.
- Зачем это вам? У меня уже нет сил думать, разгадывать ваши намерения. Не вы ли утверждали, что "Десятый крестовый" рассылает своих членов клянчить средства? Вот я и хочу, если повезет, войти с ними в контакт.
- Они ходят по двое, - сказала Сара. - И все же я не пойму, зачем?
- Представим, что Хезер в Эспене, не вламываться же мне к ним со словами, что приехал отвезти ее к отцу! Единственный шанс проникнуть к ним - дать себя завербовать. Иного пути я не вижу.
- Но ведь это очень рискованно! - нахмурилась Сара. - Что, если они узнают, кто вы? Я уж не говорю о том, что вас могут подвергнуть особой обработке.
- Как-нибудь выдержу напор библейской проповеди! - усмехнулся Филип.
- Вы идиот, если в этом видите самое страшное! - взорвалась Сара. - У них такие методы, перед которыми меркнет изощренность всех времен и народов.
- Тронут вашим участием, - отозвался Филип. - Ничего, авось обойдется.
- Значит, решили... - Сара как-то странно на него взглянула, во взгляде слились досада, гнев, усталость. - Что ж, тогда.., тогда будьте осторожны, хорошо?
- Не волнуйтесь! - успокоил ее Филип. - Лезть на рожон не буду. - Он подался вперед, похлопал ее по руке. Сара тотчас отдернула руку, схватилась за стакан с пивом.
Делая вид, что не заметил ее реакции, Филип взглянул на часы. Чуть больше двух по местному времени.
- Встречаемся в шесть, здесь же. Хорошо?
- Ладно! - кивнула Сара.
Шагнув из кабинки, Филип вытащил из кармана джинсов смятую пятидолларовую бумажку, положил на столик. Повернулся и вышел из притемненного бара.
***
Оказавшись на улице, Филип задержался посреди широкого тротуара, осмотрелся, оценивая обстановку. Небо над головой было блеклое, водянисто-голубое; темно-зеленые, крутые склоны гор вставали со всех сторон неприступными преградами. Обозревая городок, Филип отметил, что, несмотря на близость гор, аналогичного стремления к высоте в зданиях не наблюдалось: все в основном двухэтажные, выше четырехэтажных не видно. Взгляд Филипа остановился на указателе названия улицы, из которого явствовало, что стоит он на Купер-стрит. Судя по обилию пешеходов и огромному количеству припаркованных углом машин, она и есть центральная улица Эспена.
Филип неторопливо пошел по тротуару, то и дело останавливаясь, вглядываясь в изысканное оформление какой-нибудь витрины и стараясь производить вид праздношатающегося человека без определенных занятий, который в данный момент на мели и потому ему суждено спать под открытым небом и есть даровую похлебку. И, видно, неплохо удалось вжиться в образ: пройдя всего квартал от отеля, остановившись у светофора в ожидании зеленого сигнала, Филип заметил, как прямо к нему с противоположного угла улицы едет голубой "сааб". Он не сразу понял, что это экзотический автомобиль - здешняя полицейская машина. Полицейский за рулем, по виду одних с Филипом лет, длинноволосый, с роскошными усами, оглядел его с головы до ног; Филип почти зрительно ощутил, как задвигались у того в мозгу шестеренки, и весь напрягся, пережидая, пока машина проедет мимо. Зажегся зеленый, "сааб" тронулся через перекресток. Филип перешел на другую сторону и, облегченно переводя дыхание, почувствовал, как кольнуло внутри - не от перепада ли высот? Разреженный воздух, усталость, пиво, выпитое в баре, - от всего этого вдруг закружилась голова, и тут Филипу подумалось: что если Сара права, может, не стоит ему в таком состоянии выходить на "крестоносцев"?
Он прогуливался еще минут десять и вот очутился перед ресторанчиком под вывеской "Копье", внешне в стиле шестидесятых. Остановился прочесть объявления, пришпиленные к доске у входа. И снова убедился, что в оценке Сары немало истины: сказать, что Эспен - город свободных нравов, было бы явной недооценкой существующего.
"Большое веселье у "Рыжего Рори".
Бесплатное ложе, выпивка тоже.
Наркотики с собой".
"Две подружки намылились
В Миннеаполис; на конец августа.
Колеса ваши - услуги наши!"
"Тед! Карла подхватила болячку.
Насчет подробностей звони Дана",
Прочел Филип. Повернулся было идти прочь и замер: на него огромными голубыми глазами предупредительно смотрела молодая миловидная женщина; белокурые пряди по плечам. Темно-синий жакет, темно-синяя плиссированная юбка, белая блузка. На нагрудном кармашке жакета значок - щит с красно-бело-черным знаком "Десятого крестового". Рядом высокий парень лет двадцати пяти, тоже белокурый, та же предупредительность во взгляде. Та же сине-белая форма.
- Что ищешь, дружище? - спросил парень. По лицу скользнула улыбка, как показалось Филипу, деланная. Снова входя в роль, Филип повел плечами, бросил:
- Мое дело!
- Приезжий? - спросила девица на одной ноте, почти без выражения.
- Ну! - отозвался Филип.
Эти двое подступили слишком близко. Филип попятился, уперся спиной в доску объявлений.
- Послушайте, если вам деньги нужны, так ошиблись адресом. Вы, видно, из "фанатов Иисусовых", нет? Снова та же улыбочка. Парень мотнул головой.
- Подымай выше! Из соцобеспечения скорее...
- Честно? - Парню врать, видно, не впервой. - А я думал, мормоны какие-нибудь...
- Мы из "Десятого крестового", - сказала девица, снова вплотную подступая к Филипу. Теперь деваться было некуда. От "крестоноски" пахло туалетным мылом. - Наша организация из сферы бытовой помощи. Ходим, ищем по городу таких, кому нужно помочь.
- Помочь? - Филип попытался придать тону недоверие. Чем же?
- Деньгами, пищей, одеждой, ночлегом. Все к твоим услугам! - сказал парень.
Его спутница кивнула, одарив Филипа лучезарным взглядом.
- Ну, а что взамен? - спросил Филип, сочтя, что будет правдоподобней, если он выкажет неуступчивость.
- Ничего, - сказала девица. - У нас за городом в "Зубчатой вершине" есть ранчо; заезд на три дня. Отвезем, хорошо накормим, поможем прикинуть дальнейшие планы, глядишь, и надежды какие появятся. И вообще у нас там скучать не дадут.
- Вот-вот, только мне с вами развлекаться! - изобразил Филип горькую ухмылочку. - А может, врете, может, с дурацкими проповедями лезть станете?
Парень засмеялся.
- "Десятый крестовый" - это тебе не библейские сказки, мы прежде всего заботимся о том, чтобы вернуть времена старой доброй Америки, идеалы нашей Конституции.