«Если предположить, что я на том свете, а точнее говоря в аду, – то всё сходится, – пытался он хоть как-то осмыслить логически происходящее. При этом двигался легкой трусцой, замыкая колонну, передвигающуюся по длинному, плавно изогнутому коридору. – Меня били – я мог погибнуть… да и вопрос этого зелёного Седьмого многое проясняет. Скорей всего, и он погиб… И этот индус, Девятый, булькает что-то о смирении и о карме, значит, быстрей всех догадался, куда мы попали… Вот только что же такое «цегуни рекаля»? Откуда у меня уверенность, что я знаю ответ?..»
Мысленное напряжение, и из глубин иной, наложенной насильно, памяти всплыла мерзкая, с козлиной бородкой харя, с небольшими рожками, торчащими на лбу. Сложно было понять, то ли это цегуни, то ли рекаля, но однозначно и накрепко с этими двумя словами связанное. А по всем понятиям и поверьям, рогатый – это чёрт. Тут же выстроилась понятная ассоциативная цепочка: гибель – ад – издевательства – дьявол – муки вечные.
К моменту рождения данной мысли в голове принца десяток под окрики сержанта вывалился на некое открытое пространство, похожее на длинный двор, огороженный в конце забором с массивными воротами. И уже во дворе было достаточно взглянуть на небо, чтобы окончательно удостовериться: над головой – совсем не небо! И не крыша, и не свод, и не туман с облаками… хотя нечто там точно клубилось, вспыхивало отсветами молний, кипело, взрывалось, горело и плавилось под давлением тьмы.
Предварительный вывод в результате ассоциаций получил визуальное подтверждение. Ад! Ну, или уж точно один из его филиалов! Даже всплыло в памяти такое неприятное слово, как концлагерь.
Замерли все. Даже самостоятельно уже стоящий на ногах Пятый задрал голову. Десять пар глаз тупо пялились в небо, не желая поверить в ужас происходящего. Похоже, мысли у всех двигались по идентичным руслам логики. И почти никто не заметил, как замерший чуть в сторонке мучитель, злобно оскалился и фыркнул, сдерживая громкий смех. Этот момент периферийным зрением Фредди и засек. Сержант словно получал удовольствие, наблюдая за моральным мучением шокированных случившимся мужчин. Специально выждав точно расчётное время, он вновь своим рёвом заставил вздрогнуть весь десяток:
– Солдаты! Чего встали, скоты безмозглые?! Ещё насмотритесь на красоты Полигона! Это я, Эйро Сенато́р, вам обещаю! Команды остановиться не было! Получите! – Словно бичом электрического тока, «единички» вновь взбодрили несчастных грешников ощущением содранной на спине кожи, и десяток со стоном опять перешёл на трусцу. Горлопан со шрамами бежал чуть в стороне, тыкая рукой в сторону открывающихся ворот: – За ними – ваша жизнь! За ними – ваше будущее! Отныне забудьте про всё в прошлом и все силы отдавайте усердию и обучению! И за воротами не вздумайте меня опозорить! Идём сразу на разминочный круг по малой полосе, вряд ли вы для первой утренней зарядки осилите больше…
И как только пересекли условную линию выхода со двора, бедняги вновь вылупили глаза на диковинные виды некоего городка – полосы препятствий. Тем временем громкость ругани и её витиеватость только усилилась:
– Закончили маршировать, ослы беременные! Переходим на бег и показываем первый результат! За мной! Не отставать! Трое последних – постоянно, раз в минуту будут поощряться местными осами! Время пошло!
После ускорения бега его высочество Фредерик Астаахарский вдруг понял, что он недаром угодил в этот ад под последним, десятым номером. Все остальные товарищи по несчастью оказались выше его и однозначно с более длинными ногами. Да ещё и по ранжиру принц очутился в конце строя. Так что не успел он даже поравняться с последней парой коллег, как всех троих словно пропекло чем-то невероятно жгучим ниже спины. Словно в самом деле некая дикая оса ужалила в задницы, и там взорвалась порция всеразъедающего яда. Хотя зрение никого и ничего постороннего не отметило.
Сравнить испытанные ощущения с болью или неприятными чувствами, – это ничего не сказать. Наверное, легче было перенести наказание «троечкой», а то и «четвёрочкой». Хотелось не бежать, а неистово почёсывая ужаленное место, прыгать в высоту без всякого шеста. Но сама мысль, что по истечении минуты подобная экзекуция опять повторится, заставила так ускориться, пусть даже всё с теми же прыжками и с теми же почёсываниями, что троица моментально перестала любоваться красотами диковинного Полигона, резко сократила расстояние до основной группы и пошла на обгон. И всё равно к прилёту следующих «ос» принц оказался только восьмым в десятке. Повторная доза яда, или что там использовали структуры местного ада, показалась даже более болезненной, чем первая. Но зато существенно помогла ускориться, и даже прорваться в общем зачёте примерно на шестое место.