Буш вошел в кабинет к Грандисону. Было десять утра; всю ночь он провел в отделе. В полночь поступило дополнительное донесение из полиции в Солсбери с информацией о поездке Бланш Тайлер к Шубриджам. Донесение немедленно переправили Грандисону. Внутри у Буша все пело от радости – словно его подхватило и понесло плавное течение широкой, могучей реки. Радость эта на была заработана отделом в тяжких трудах. Это еще впереди. На них сработали время и случай, и Буш внутренне был убежден, что эти силы будут работать на них и дальше.
Он уселся напротив Грандисона. На шефе сегодня добротный твидовый костюм; от монокля тянется зеленый шелковый шнурок – всегда зеленый или красный. Буш интуитивно догадывался, что чередование цветов подчинялось какому-то скрытому ритму, таило в себе некий смысл. Надо будет поразмышлять на досуге – сопоставить с настроением или с погодными условиями. Он непроизвольно улыбнулся. Давно он не испытывал такого блаженного умиротворения. Теперь можно и пофантазировать на посторонние темы.
– Вы сейчас похожи на кота, который добрался до сметаны, того и гляди замурлычете, – заметил Грандисон. Буш пожал плечами.
– Что говорить – теперь он наш. У меня нет сомнений.
– Сомневаться всегда полезно. Но в данном случае я с вами, пожалуй, согласен. Итак, что нового?
– Я связался с Сомерсетом и Солсбери. Пока договорились так: по запросу из Солсбери сомерсетская полиция посылает своих людей к Шубриджу. Те ссылаются на информацию, полученную от Ламли, и берут у Шубриджа письменные показания относительно визита мисс Тайлер. Преступлений за ним не числится, но кое-что о нем знают, а мы тем более. Насчет тайны его рождения, приемных родителей и так далее. Он женат вторым браком, жена – бывший врач. Оставила практику, когда вышла замуж.
– Значит, могла приготовить тиопенталовую смесь?
– Именно. Компьютер его фамилию не выдавал, потому что дом, как считалось, не имеет подвала. Считалось ошибочно. Дом построен на старом фундаменте, а в старом доме подвалы были. И, возможно, сохранились.
– Безусловно, сохранились, если мы на верном пути.
– На верном, на верном – голову даю на отсечение! Эта та самая гиблая карта – помните, вы как-то говорили, – которая должна выиграть – и выиграла. Он помешан на соколиной охоте. Благодаря этому Ламли и откопал его адрес: Старый школьный товарищ вспомнил, что Шубридж состоял членом Британского клуба любителей соколиной охоты.
– Похоже, Ламли сделал за нас всю работу.
– Сам того не ведая. Странные звуки, о которых сообщил Пейкфилд, могла издавать какая-то ловчая птица.
Соколятники часто держат их при себе. Наверно, он включил микрофон, и птица забеспокоилась. Им на ноги привязывают такие бубенчики. Дом стоит на высоком месте, грунтовые воды залегают низко. В прошлую субботу, когда мисс Тайлер заехала к ним в первый раз, ни его, ни жены не было дама, и вернулись они только около половины седьмого.
– То есть она явилась к ним в самый неподходящий момент? И могла увидеть архиепископа?
– Вот именно. Так что им пришлось ее убрать. Судя по всему выдержка у них железная. Сначала появляется она, потом этот Ламли – и с обоими они, не моргнув глазом, справляются. Ламли сказал в полиции, что Шубридж симпатичный малый. Вообще они ему оба понравились; всячески старались помочь, сами вызвались прийти на дознание.
– Вот это лишнее. Я позвоню в Солсбери, объясню им как действовать. От Шубриджа достаточно будет письменного объяснения, заверенного сомерсетской полицией. Ламли – другое дело, его можно вызвать. Остается мисс Рейнберд – по-моему, ее тоже не следует привлекать. Пусть снимут с нее показания, и довольно. Нужно все сделать тихо, без шума. Я объясню кому надо в Солсбери, что от них требуется. Они поймут. Если Шубридж тот, кого мы ищем, тогда главное – не спугнуть. Дознание должно пройти гладко: причины для самоубийства веские – беременность, крах надежд, связанных с Шубриджем, отягощенная наследственность – самоубийцы в роду…, что еще нужно? После чего так же гладко проводим операцию по возвращению архиепископа. В газетах ни звука. Правду будут знать немногие – и им придется помалкивать. Никаких новых проверок, никакой слежки за Шубриджами. Пусть живут спокойно.
– До воскресенья. А потом? Грандисон улыбнулся.
– А потом наш отдел предпримет нечто, ради чего он и задуман – если вина Шубриджей подтвердится. – Грандисон поднялся. – Видите, нашей заслуги тут нет. Нам просто повезло. И если Шубриджи действительно преступники, нам предстоит только подчистить кое-что напоследок. Пошлите нашего сотрудника в Блэгдон. Надо, чтобы в ночь с субботы на воскресенье он был там. К полуночи уже поедут возвращать архиепископа. Наш человек должен подождать, пока они вернутся домой, и дать нам знать.