– Могу чем-то помочь? – услышал я голос за спиной.
Безупречно одетый молодой человек с прямым пробором ободряюще улыбался.
– Да… То есть… Я по поводу работы… – промычал я и протянул бумажку с объявлением.
– Очень хорошо, – опять улыбнулся парень. – Предпоследняя дверь направо. Найдете или вас проводить?
– Найду, – кивнул я, – и… спасибо.
– Не за что.
Все встречные тоже улыбались. Никто не норовил отдавить тебе ногу или толкнуть плечом. Ощущение было такое, что этим людям сегодня выдали зарплату, причем сразу всю за прошлый год. Я чувствовал себя чужим на этом празднике жизни.
– Здравствуйте, – сказал я, сунув голову в предпоследнюю дверь по правой стороне. – Я по поводу работы.
Тоненькая блондинка в голубом, делового покроя костюме, который подчеркивал нужные места лучше любого бикини, оторвалась от компьютера и улыбнулась:
– Очень хорошо. Правда, отбор кандидатов закончен, но… документы при вас?
Я кивнул головой, как китайский болванчик.
– Да войдите же!
Я вошел.
– Ну, что там у вас?
Я протянул ей свои аттестаты, с тоской думая о том, что зря я сюда приперся. Одно расстройство. Лучше бы сиганул с моста. Блондинка тем временем быстро просмотрела бумаги, никак не выказывая своего отношения, и прикусила губку.
– Так… Присядьте на минутку, – сказала она и исчезла за одной из двух дверей, выходивших в приемную.
Я скосил глаза на монитор. Обычно секретарши во всех конторах играют в «Тетрис», в крайнем случае, в «Лайнз», но, конечно, это не в «Кока-коле». Компьютер был подключен к сети Интернет. С моими талантами тут было нечего делать.
– Прошу! – выпорхнула из кабинета блондинка. – В качестве исключения вас примет вице-президент.
Я собрал все наличные остатки оптимизма и решительно промаршировал через приемную под ободряющим взглядом голубых глаз. Костюм, конечно, подбирался под их цвет.
Вице-президенту на вид было лет двадцать. На всякий случай я добавил еще четыре в уме. Он так резво бросился ко мне из-за стола, что я даже оторопел от неожиданности.
– Привет! – протянул он руку и энергично потряс мою. – Честно говоря, мы очень польщены. Это, – тут он кивнул на мои документы, – производит впечатление! Прошу!
Я присел на стул, а вице-президент – на краешек своего модернового стола. Кабинет был выдержан все в том же безупречном стиле. За креслом хозяина красовалась метровая бутылка кока-колы, самая настоящая, и я невольно задержал на ней взгляд.
– Уникальный экземпляр, – смешно поморщил веснушчатый нос вице-президент.
Выглядел молодой человек шикарно, как и все остальное: соломенные волосы безукоризненно подстрижены, одежда от Версаче, обувка от «Салиты». «Скромненько и со вкусом».
– Однако, к делу… Неужели это правда, что вы за время своей работы не раскрыли только одно дело?
– Правда, – сказал я. – Последнее. Только не я его не раскрыл, а мне не дали его раскрыть.
– Фантастика! Никогда не думал, что такое возможно! Но почему вы ушли?
– Из-за последнего дела. Я слишком близко подошел к черте.
– К какой?
– К той, за которой пасутся «священные коровы».
– Гм… Кажется, я понимаю. Ну и…
– Ну и меня поставили перед выбором: плохим и очень плохим…
– Ясно. К сожалению, сейчас у меня переговоры, но знайте – я обеими руками «за»! Виктория проводит вас к заместителю шефа европейского отделения. Думаю, это будет чистой формальностью. Надеюсь на длительное сотрудничество, – улыбнулся он и повернулся к микрофону: – Виктория! Проводи нашего гостя!
Виктория впорхнула тотчас, как будто ждала под дверью. Сложив мои документы в папку, она подождала, пока вице-президент опять энергично потряс мою руку, и с улыбкой пропустила меня в дверь.
Грациозной и одновременно деловой походкой Виктория проводила меня в противоположное крыло. После рукопожатий правая рука немного побаливала, но я не обращал на это внимания. То, что мои бумаги перекочевали в фирменную пятидесятидолларовую папку, было добрым знаком.
Приемная временного пристанища заместителя шефа европейского отделения выглядела довольно скромно: ни тебе золотых плевательниц, ни фонтана, ни почетного караула. Единственным ее украшением была еще более впечатляющая блондинка в стиле Мэрилин Монро.
Я подумал, что мода не властна над блондинками. Меняется все, исчезают империи, но блондинки и «Кока-кола» – вечны. Виктория церемонно передала меня из рук в руки и исчезла, одарив на прощание лучезарной улыбкой. В результате я оказался усаженным в кресло с дымящейся рядом чашечкой кофе. Блондинка погрузилась в изучение содержимого папки.
Чашечка была величиной с наперсток, но беспокоило меня не это. В конце концов, я пришел сюда не чаи гонять. Беспокоило меня кресло, в котором я – иначе не скажешь – возлежал. Слов нет, оно было удобным. Только я не мог представить, как мне из него выбираться.
Блондинка не обращала на меня никакого внимания, делая в бумагах какие-то пометки. Я осмелел и выпил кофе, потом покурил и попытался придать телу вертикальное положение. Безуспешно. Блондинка закончила просматривать документы и обратила свой взор на меня. Бросив несколько быстрых взглядов, она сделала пару записей, а под конец сличила фотографию с оригиналом.
Наверное, сравнение было не в мою пользу, но я не стал расстраиваться. Конечно, в таком роскошном кресле я выглядел несколько помятым, но все же у меня, может быть, появились некоторые перспективы. А это многого стоило.
Мэрилин Монро, которую на самом деле звали Анастасией, закрыла папку и куда-то позвонила. Мне трудно было почти что с пола разглядеть – куда. Почему-то вспомнилось, как пять лет назад я вот так же валялся у моря на топчане и обозревал длинноногих русалок. Между тем, пришел тот самый парень, что встретил меня при входе, забрал папку и куда-то удалился.
Для интереса я засек время и углубился в чтение какого-то журнала из кипы лежавших на столе. В статье в популярной форме излагалась история Лас-Вегаса: как в 1870 году мормоны поставили в пустыне первую палатку, собираясь отучить местных индейцев от употребления спиртных напитков и табака и обратить в свою веру, какие там были песчаные бури и что из этого вышло. Я как раз дошел до открытия в Рождество 1946 года Багзи Сыгелем отеля «Фламинго», когда парень вошел снова.