– Что? Что придумала Лариса? ГДЕ МАША? – вид у Ильи бы практически обезумевший.
– Илюх, брат, ты держись! Машка в ванной. Это… Неживая. Ларка придумала сделать короткое замыкание, пока твоя жена будет ванну принимать. А ещё решила макнуть туда сломанный планшет, ну помнишь, который ты утопил в тазу с огурцами?
– Какой планшет, с какими огурцами? Маша! – Илья, громко топая ногами ринулся в ванну, помедлив секунду перед приоткрытой дверью, потом решительно распахнул её и уставился на воду.
– Фууууухххх, ну и придурок же ты, Владька! А я-то уж поверил. Я ж так сердечный приступ мог получить! Разве можно так шутить?
– Да я и не шутил ни разу… – удивлённо проговорил Влад, заглядывая в ванную и замирая в немом изумлении. – Как это? Как это возможно! Я же собственными глазами видел тут её тело!
– Ты дурак совсем? Впёрся в ванную, когда моя жена мылась? – возмутился Илья.
– Тут был труп! – заорал Владик, выведенный из себя. – Во всём доме перегорело электричество, валяется пакет от планшета, и я уверен, что в ванной лежит этот проклятый планшет! Поди посмотри!
– Ну ладно, ладно… Был, а сейчас куда делся? Ушёл волосы сушить? – хмыкнул Илья, который, зная шуточки собственного братца, был уверен в том, что тот просто дурачится. – Неужели Ларку и Машку подговорил меня разыграть?
Сложное выражение на физиономии Владика, слишком изощренная подготовка, а главное – предполагаемое участие во всём этом Маши, которое, если задуматься, было и вовсе невероятным, заставило Илью шагнуть в ванную и посмотреть в воду.
На дне лежал планшет.
– Влад, тут и правда, планшет, – убитым голосом проговорил Илья. – А где тогда Маша?
– Да чтоб я знал!
– Может… Может её не до конца, ну не совсем током ударило? А? Может, она просто…
– Ушиблась об него, а потом вылезла и ушла? – издевательски уточнил Владик. – Единственное, что мне приходит в голову, так это то, что её вытащила Ларка и куда-то уволокла, чтобы спрятать. Я не понимаю, зачем, и почему она меня тогда из погреба не достала? И где она сейчас? Да чего ты воешь?
– Ты совсем придурок? Ты так спокойно говоришь, что моя сестра убила мою жену и уволокла её? Чтобы наследство получить?
– Кстати, всё это ради твоих детей, если ты помнишь! – Владик не собирался сдаваться. – Ты же понимаешь, что мы должны её прикрыть? Она наша сестра, хоть и натворила ужасные вещи!
– Но Маша!
– Машке твоей уже не помочь. А вот тебя могут заподозрить…
– Чего это меня? – изумился Илья.
– Да того, что первым подозревают мужа. А тут, смотри, как у нас всё вырисовывается… Жена пропала, а муж кто? Ты! Возьмут тебя за белы руки и в полицию! И что ты им скажешь?
– Ну…
– А скажешь ты им, что ничего не знал, не ведал, что приехали мы с тобой одновременно и так везде ездили, как сиамские близнецы. Понял?
– Но…
– Да не нокай, не запрягал, как наша с тобой мама говорит! Короче, давай, вылавливай планшет, спускай воду и пошли электричество ремонтировать.
– А Лариса?
– Что Лариса? Ты что, хочешь на родную любимую сестру в полицию донести? Ты доносчик?
– Нет, но моя жена…
– Жена у тебя уже вторая, а сестра единственная, кстати. А может, ты ещё и на меня стучать побежишь, раз я был в курсе аж со вчерашнего вечера и ничего тебе не сказал и в полицию не позвонил? Хотя я просто не верил, что она это сделает! – искусство «нашмыгивать» на глаза слёзы Владик освоил ещё в прекрасные детские годы и, если было нужно, отлично этим пользовался. Вот как сейчас. Даже в темноте, прорезываемой только холодным светом фонарика, было видно, как блестят на его глазах слёзы.
– Давай, беги, доноси!
Звучные хлопки заставили братьев резко обернуться. Во всём доме вспыхнул свет, а коридор у ванной комнаты оказался заполнен людьми.
– Браво! Браво, маэстро! Вам бы, многоуважаемый, в актёры идти… – человек, хлопавший в ладоши был среднего роста и ничем не выдающейся внешности – в толпе мимо пройдёт, не запомнить… Но было однозначно понятно, что именно он руководит всеми этими людьми.
– Кто вы, что вы все тут делаете? – вскинулся Илья.
– Ну как же! Илья батькович… Что же вы меня не узнаёте? Мы ведь с вами в некотором роде связаны…
– Ээээ? – Илья всмотрелся. Этого человека в Машином доме он ожидал увидеть в самую распоследнюю очередь. – Кирилл?