Я едва не спросил Хеймана, должен ли я ему на самом деле, но что–то в его взгляде удержало меня. Он продолжал:
– Мне было тошно, а их это забавляло, и они отпустили меня как старого сводника. Мне было противно, но я утешал себя тем, что это необходимо вам.
– Мы ведь защищаем вдову и сироту, – сказал я.
– Сержан – сирота, потому что у него нет отца, – сказал Хейман, – но Мемфис Шарль – не вдова. Кроме того, я не уверен, что ее вообще можно еще защищать. В каком отеле вы ее оставили?
– Почему ее нельзя защищать? – спросил я, не ответив на его вопрос.
Хейман в четвертый раз прикурил свою сигарету, которая все время гасла.
– Сегодня ночью, – сказал он, – мне устроили допрос, но он носил характер беседы, потому что полицейские знают меня. Я узнал много интересного.
– Что именно?
– Гризельда Запата не была изнасилована, это была лишь симуляция изнасилования. Результаты аутопсии показали, что спермы в ней не было.
Он говорил резко, даже грубо, желая показать, что хоть он и старый, но крутой.
– Мораль… – сказал он.
– Это могло быть дело рук женщины, – высказал я догадку.
Хейман пожал плечами.
– Подождем еще немного, еще сутки, – сказал я. – Я хочу разобраться с друзьями Гризельды, имена которых нам сообщил ее братец. Кроме того, есть еще плачущий толстяк.
– Это какой–то бред, – заметил Хейман. – Абсурд. Вы уверены, что вы это не придумали?
– За кого вы меня принимаете?
– За беспардонного лгуна. Впрочем, чтобы такое придумать, у вас не хватит воображения. Что вы намерены предпринять в этом направлении?
– Это зависит от того, сможете ли вы мне помочь, – сказал я. – Если бы вы могли остаться здесь и ответить на звонок, когда позвонят…
– Если позвонят…
Я пожал плечами.
– Ладно, Тарпон, – вздохнул он. – А что я должен говорить, если позвонят?
– Мне необходимо встретиться с ними. Скажете, что вечером я буду в «Хилтоне». Пусть оставят для меня сообщение у администратора.
Он кивнул и после минутного молчания сказал:
– Вы потеряете много времени, если пойдете пешком. Пока я буду здесь сидеть как дурак, вы можете воспользоваться моей «арондой».
Глава 17Пока я ехал к Ванвским воротам, у меня не выходило из головы то, что мне рассказал Хейман. Я имею в виду то, что он рассказал о Мемфис Шарль. В конечном счете вместо того, чтобы ехать на восток Парижа, как намеревался, я поехал прямо на Монпарнас. Я вел «аронду» с осторожностью, так как вообще не очень–то хорошо вожу, а сейчас у меня, кроме того, была замедленная реакция. Учитывая, что моя фотография красуется во всех газетах, я не хотел привлекать к себе внимания.
С большим трудом мне удалось найти место, чтобы припарковать машину. Когда я вошел в отель, было одиннадцать тридцать. Поскольку снимок мало походил на оригинал, я не очень рисковал, что меня кто–нибудь узнает. Однако, когда я проходил мимо администратора, он окликнул меня, и сердце мое сжалось.
– Ваш ключ, – сказал он, протягивая мне его.
– Моя жена вышла?
– Да.
– Она ничего не сказала?
– Нет.
Я поблагодарил его и поднялся в номер.
Уходя, я оставил на подушке спящей Мемфис записку. Сейчас в комнате не было ни ее, ни записки. Кровать была застелена, окно открыто, а комната выглядела еще более убогой. Ничто не говорило в пустой комнате о том, что здесь ночевала эта плутовка. Она обвела меня вокруг пальца. По крайней мере, я так думал, когда за моей спиной открылась дверь. Я обернулся и с враждебным удивлением уставился на входящую некрасивую незнакомку…
– Что вам угодно? – раздраженно спросил я и в этот момент узнал ее – Господи! – сказал я. – Я забыл, что теперь вы так выглядите, хотя от природы вы хорошенькая.
Не знаю, с какой стати я добавил это. Наверное, совершенно растерялся от того, что еще минуту назад был уверен, что она улизнула.
Она с сомнением в голосе поблагодарила меня и выложила на кровать пакеты. Ее движения были неловкими. На ней были очки, и она опустила их на нос, чтобы взглянуть на меня поверх оправы.
– Это не простые стекла, – объяснила она. – Я взяла их из сумки одной женщины, у «Инно». По всей видимости, у нее сильная близорукость, так как я ничего в них не вижу.