Он вышел из морга и зажмурился — глазам стало больно от света. Отыскал полисмена, который осторожно прикрывал труп брезентом, стараясь при этом не коснуться покойника.
— Вы дежурили в эту ночь до трех, верно? — спросил Грегори, приблизившись.
— Так точно, — вытянулся полисмен.
— Где находилось тело?
— Во время дежурства? В гробу.
— Вы проверяли?
— Так точно.
— Открывали дверь?
— Нет. Светил фонариком в окно.
— Стекло было разбито?
— Нет.
— А гроб?
— Что?
— Гроб был открыт?
— Так точно.
— Как лежал труп?
— Обычно.
— Почему покойник голый?
Полисмен оживился.
— Похороны должны были состояться сегодня, а с этой одеждой — целая история. С тех пор как жена Хансела сбежала два года назад, он жил вместе с сестрой. Характер у нее скверный, никто не может с ней поладить. Одежду, которая была на нем в момент смерти (это произошло за завтраком), она отдавать не хотела, жалко ей стало, одежда, дескать, новая. Собиралась дать старую, но когда прибыл владелец похоронного бюро, не дала ничего, сказала, что покрасит в черное костюм похуже, а тот не собирался приезжать еще раз и забрал покойника в чем мать родила. Сегодня она должна была принести этот костюм…
— Грегори, я поеду, мне здесь уже делать нечего, — неожиданно заявил Сёренсен, который, казалось, прислушивался к разговору. — Вы мне дадите машину? Можете взять автомобиль в участке.
— Сейчас. Мы поговорим об этом, — бросил Грегори. Сёренсен раздражал его. Но все-таки добавил: — Постараюсь подыскать вам что-нибудь. — Он глядел на помятый брезент. Он хорошо запомнил покойника, хотя видел его один короткий миг: человек лет шестидесяти, натруженные руки, гораздо более темные, нежели лицо, почти лысый череп, только над затылком и на висках — седая щетина. Особенно врезалась ему в память печать удивления в несомкнутых, помутневших глазах. Ему захотелось сбросить плащ — становилось все жарче. Он нетерпеливо прикидывал, как скоро солнечные лучи проникнут в глубь этого пока что пребывающего в тени места. Надо обязательно успеть снять все отпечатки.
Он уже собирался послать полисмена на шоссе, когда увидел своих людей. Пошел им навстречу.
— Ну, наконец. Не теряйте времени, снег уже тает. Томас, больше всего меня интересуют следы между окном и дверью. Погуще посыпьте их тальком, снег мокрый. И легонечко, чтобы все не расползлось! Я отправляюсь в поселок. Измерьте все, что удастся, и расстояние до воды, там за кустами ручей. Нужно несколько снимков общего плана, и хорошо обшарьте берег, может, я что-то там проглядел.
— Будьте спокойны, Грегори, — отозвался Уилсон. На ремне, переброшенном через плечо, он нёс свой плоский чемодан, который, ударяясь о бедро, создавал впечатление, что его владелец хромает.
— Пришлите за нами машину, хорошо?
— Конечно!
Грегори направился к шоссе, забыв о Сёренсене. Когда он оглянулся, доктор шел за ним, стараясь не бежать. Веревки, отгораживавшие место аварии, уже сняли. Два человека вытаскивали "бентли" из кювета. Возле моста виднелась их машина, обращенная в сторону Лондона. Ни слова не говоря, Грегори сел впереди, рядом с Коллсом. Доктор прибавил шагу, ибо мотор уже работал. Они миновали полисмена из дорожного патруля и свернули в Пиккеринг.
Полицейский участок размещался в двухэтажном доме на углу базарной площади. Полисмен провел Грегори наверх. Там был коридор с дверями по обеим сторонам и с окном в конце, через которое просматривались крыши одноэтажных домов на противоположной стороне площади.
Комендант поднялся при виде входящего. У него была вытянутой формы голова, на середине лба осталась красная полоска от каски, которая лежала на столе.
При первых же словах он несколько раз потер руки. Нервно, без признака веселости, улыбнулся.
— Ну, за работу, — вздохнул, усаживаясь, Грегори. — Как там дела у Уильямса, вы не в курсе? С ним можно будет побеседовать?
Комендант покрутил головой.
— Исключено. Перелом основания черепа. Я минуту назад звонил в Хэкки. Он в больнице, в бессознательном состоянии. Ему сделали рентген. Врачи говорят, что это протянется какое-то время, если он вообще из этого выпутается.
— Да? Прошу вас, вы ведь знаете своих людей. Скажите, чего стоит этот Уильямс? Он давно в полиции? Ну, все, что вы о нем знаете.