Из-под сени дубовой аллеи, что уходила в темноту слева от горящего дома, с соседних улиц и из подворотен, бряцая снаряжением, к полицейским потянулись цепочки вооруженных людей — рыцари и сержанты Лилового клуба, стражники Солько с белыми бантами, цеховые и квартальные ополченцы с топорами и пиками.
— Прибыл по распоряжению сэра Гесса для оказания вам содействия в поддержании правопорядка и законной власти сэра Вильмонта Булле, светлейшего герцога Гирты! — окинув взглядом окружающих его людей, громко и четко, но с нескрываемой насмешкой, отрапортовал капитан ночной стражи Герман Глотте.
— Благодарю — холодно бросил ему, граф Прицци и указал на горящий дом — но вы опоздали. Мы справились своими силами. Люди мэтра Солько оказали сопротивление. Использовали автоматическое оружие и огнемет. У нас одиннадцать убитых и тридцать семь раненых. Пришлось поджечь их. Занесите в протокол для сэра Гесса.
Один из пленников, заметив, что все отвлеклись явлением полиции и разговором, быстро огляделся направо, налево, вскочил и стремглав бросился прочь в темноту, но человек с ранцем резко развернулся, припал на колено и провел необычайно ярким языком белого химического пламени низко над землей. Страшно заревела турбина, запоздало закричали женщины, заплакали дети. По улице покатились испуганные восклицания и крики. Беглец упал на горящих ниже пояса ногах и, кажется не чувствуя боли от шока, пополз. У него не было сил даже стонать. Его нагнали пожарные и засыпали порошком из огнетушителя. Подошли двое жандармов, подтащили за руки обратно к остальным пленным.
— Мы не виноваты! Это был приказ! — взмолился один из старшин коменданта, воздев руки к небу — пощадите во имя Господа!
— Что же ты тайком не убежал, в окно не выпрыгнул, раз не виноваты были? — резонно спросил его один из рыцарей и со злостью толкнул его эфесом длинного меча в спину, так что тот повалился на мостовую лицом и затих.
— Приказ об аресте по обвинению в служебном подлоге, покушении на убийство и государственной измене поступил сегодня вечером — жестом указал одному из своих людей, продемонстрировать документ, объяснил граф Прицци капитану Глотте и полицейскому протоколисту, что уже достал свои грифель и планшет — люди коменданта отказались выполнить законные требования администрации сэра Булле, оказали сопротивление. Использовали оружие из арсенала, легкое магнетическое орудие, огнемет и гранаты с хлорпикрином. Также переносную эмиссионную установку и некоторое количество полуавтоматических и автоматических единиц. После выставления стабилизаторов на ноль большая часть вооружения вышла из строя, но часть продолжала действовать. Я приказал поджечь особняк воизбежании излишних потерь.
— Это он? — кивнул на огнемет капитан ночной стражи Гирты.
— Да — ответил граф Прицци и продемонстрировал рукой аллею — с ним шли на прорыв.
Трудно было сказать, изменилось ли лицо капитана ночной стражи, но он только кивнул на пленных и прямо спросил.
— Как я понимаю, самого мэтра Солько взять живым не удалось? Верно?
— Верно — утвердительно кивнул, обернулся граф Прицци ко все еще стоящему на коленях человеку в белой мантии и синих сапогах с меховой оторочкой, который так и не понял, что сейчас с ним случится.
Граф Прицци указал барону Тинвегу на остальных пленных.
— Рассчитаться на первый-второй! — по распоряжению майора, грозно приказал им сержант Лилового клуба и звонко щелкнул плетью о голенище.
— Первый — скривил лицо в безразличной обреченности, сказал один, судя по всему, простой солдат или служащий, с разбитым в кровь лицом.
— Второй — бросив испуганный взгляд на первого, ответил следующий.
Коменданта и еще несколько человек в расчет не включили.
— Первые встают и быстро бегом туда! — указал плетью в сторону аллеи за горящим домом коменданта барон Тинвег — вторые остаются. Марш!
Люди боязливо поднимались, опасливо держа напряженными руки, оглядываясь на огнемет, разворачивались и, внезапно и резко, кто первей, не сговаривалась, спотыкаясь о колдобины на площади и обломки, отталкивая друг друга с пути, что есть сил, бросились прочь в спасительную темноту дубовой аллеи.
Все с замиранием сердца смотрели, не отдаст ли граф Прицци, что молча и внимательно наблюдал за всей этой сценой, команду изготовившемуся для стрельбы огнемету, но командор Лилового клуба все же дал сбежать пленникам. Проводив их взглядом, обернулся к остальным.