— Когда это будет? — спросил Проваторов.
— Если завтра мы договоримся с железнодорожниками, то послезавтра. Тянуть с этим делом нельзя.
— Верно, — согласился Проваторов, — а в чем же изюминка операции?
— Какая изюминка? — не понял Андросов.
— А изюминка, — сказал Краевский, — будет в том, что с Андросовым и милиционерами поедет липовый чемодан, а настоящий кофр возьмем мы с Проваторовым и поедем на станцию другим путем, причем без охраны, чтобы ни у одного сотрудника отдела не возникло и мысли…
— Да-а, — протянул Проваторов, — просто, как все гениальное.
Александр Петрович, — услышал он голос Аграфены, — сегодня вы ночуете один… мне надо к сестре срочно сходить. Я у нее и заночую…
«Началось, — подумал он, — что же дальше?»
Груша ушла, а он закрыл дверь на ключ, подтянул к ней стол, а на стол поставил швейную машинку хозяйки.
«Незаметно такую дверь не открыть, и это уж кое-что».
Потом он порылся в кухне и извлек из-за ящика с посудой гвоздодер. Вскрыть подоконник было нетрудно. Только он зацепил его изогнутым концом инструмента, как подоконник, не хуже дверцы сейфа, отошел в сторону.
Револьвера там не было. Но то, что он там находился еще сегодня, было очевидно. Он провел пальцем по смазке, оставшейся на том месте, где лежал револьвер, и выругался.
«Обложили да еще и зубы выбили, чтобы не кусался».
Однако делать было нечего. Он вспомнил совет Дервиша, чуть сдвинул кровать, свернул шинель покойного Бороды, уложил ее на кровать, накрыл одеялом, а сам лег на пол под окном.
Зашло солнце, потом появилась на небе луна. Было тихо и только скрипел тополь под окном.
Скрип-скрип…
Звук этот был монотонен и по всем канонам психологии должен был усыпить его. Но нервное напряжение было настолько сильным, что он и не думал о сне.
«Я еще боюсь за свою жизнь, — подумал он, — надолго ли меня хватит, не буду ли я завтра искать смерти, чтобы избавиться от жизни».
Луна, пробежав по небу четверть своего ночного пути, переместилась и стала освещать кровать, на ней лежала шинель Бороды, которую он оставил в наследство своей любовнице и в которой был зашит золотой ключик.
Он потрогал этот ключик через ткань своего костюма и усмехнулся. Именно за ним должны прийти сегодняшней ночью. Прав был Дервиш, четырежды прав, после того как архив найден, за его жизнь нельзя дать и дохлой мухи.
«А вдруг все закончится благополучно — он выживет, выполнит задание и вернется в Новониколаевск. Его встретят с почетом. Как же. Он профессионально сработал, разработал операцию на двух уровнях, выявил человека Огнивца, нашел архив и камешки. Теперь дело за немногим — выжить и доставить архив в город».
«Скрип, скрип…», — покачивается тополь, и в это поскрипывание включается другой звук, который можно назвать шорохом. Кто-то поднимается по дереву вверх. Он хорошо знает этот звук, как любой мальчишка, который в детстве лазил по деревьям. Вот звук прекратился, значит, человек добрался до нужной точки на тополе и некоторое время будет устраиваться поудобнее. Вот сейчас…
И он не ошибся. Раздался выстрел, потом второй, затем звон разбитого стекла, шлепающий звук пули, попавшей в шинель Бороды.
Еще добрый час Краевский прислушивался к звукам на улице, но ничего не услышал и уснул.
«Кто же придет ко мне утром? — подумал он, когда проснулся. — Правда, намного интереснее будет знать, кто не придет, кто еще сбежал из города».
В дверь стали стучать. Краевский по стенке подошел к выходу и спросил:
— Кто там?
— Мы, — раздался голос Проваторова.
Он отодвинул стол и открыл двери. На площадке стояли Проваторов и хозяйка квартиры.
— Ой, какой сквозняк, — сказала Аграфена, — у вас открыта форточка?
— Что-то вроде этого, — ответил Краевский.
Понятливый Проваторов прошел в дальнюю комнату и, увидев разбитое окно, присвистнул. Потом он осмотрел постель и похвалил Краевского.
— Там под тополем чей-то труп. Во сколько это случилось?
— Не знаю, — дурашливо ответил Краевский, — я спал как убитый.
— Образно, — сказал Проваторов и повторил, — как убитый.
— Труп опознали?
— Мне он неизвестен. Поэтому я дал команду пригласить нескольких старожилов Каминска, но они тоже его не знают. Сейчас Андросов ищет тех, кто побывал у бандитов и выжил.
В это время с улицы послышался звук мотора. Проваторов и Краевский вышли во двор. У трупа стояли Андросов и худой старик с трясущимися руками и обезображенным лицом.
Андросов, увидев Проваторова и Краевского, направился к ним.