Весь следующий день и ночь Гаррош не выходил из кузницы. Грохот ударов молота по металлу разносился на окрестности. Когда на утро вождь вышел из объятий горячего дыма у наковальни на росистый луг, тяжелые железные сапоги сверкали на его ногах. «Больше я не побегу, - сказал вождь своему племени. – Никогда».
Дрорег оставляет машину на улице и идет к широкому приземистому трактиру. Справа от входной двери на фоне темнеющего неба громоздится скопище портовых доков. Море шумит за спиной. Здесь, рядом с пристанью грузовых судов, пахнет солью, потом и гнилыми апельсинами. Последние напоминают Дрорегу о роскошных вилах с апельсиновыми садами, которые он видел за окраиной Джастисвилла. Где-то гниет товар, где-то - душа.
Над входом трактира висит вывеска с надписью «Жирный окунь» и нарисованным скелетом рыбы. Дрорег хмыкает. Ладно, плевать, главное, чтоб меню было честное и вместо рыбы обглоданные кости не принесли.
Только въехав в Брегстон, Дрорег набрал Жамамбу в первой попавшейся телефонной будке и убедился, что утренняя зарядка совместно с соседями только размяла мышцы огра, ничего ему не сломав. Также огр подтвердил встречу орка с «крошкой-пташкой Тодаргой» в восемь.
В небольшом трактирном зале теснятся засаленные столы без перегородок. Дрорег проходит вдоль барной стойки и среди полуголых проституток на стульях сразу узнает «пташку Тодаргу». Не столько по старческим морщинам, сколько по облезлым перьям на крыльях. Крошка Тодарга – гарпия.
«Ночная фея», глядя на орка, слегка наклоняет голову, давая понять, что тоже узнала клиента.
Дрорег же замечает, что на него смотрит не только гарпия, но и разбросанные по трактиру люди-матросы. Орк не торопясь снимает плащ, расправляет его и кладет на согнутую руку так, что рукоять пистолета во внутреннем кармане касается ладони. Затем Дрорег подходит к гарпии.
- Позволь угостить тебя выпивкой, милая.
Шурша перьями по спинке стула, Тодарга поворачивается к нему боком.
- Сегодня клыкастому мальчику не хватает материнской любви?
- Ни в коем случае, - качает головой Дрорег. Тодарга поджимает нижнюю губу и сверкает взглядом – не понимая, почему тупой орк отказывается использовать ее игру как повод уединиться вдвоем.
- Вы слишком милы и красивы, чтобы родить такого уродца, как я, - ухмыляется Дрорег, полностью обнажая обколотый клык.
Гарпия улыбается – и косметика у нее на лице идет мелкими трещинами.
- Я буду виски, мальчик.
- Напиток для настоящей леди, - одобряет выбор орк и поворачивается к бармену. – Два виски.
Рыбу орк не заказывает, хоть и голоден, как Безбожье. Кусок в горло все равно не полезет, слишком нагло матросы смотрят.
Взяв напитки, орк и гарпия усаживаются за свободный стол. Какое-то время Тодарга машет короткими крыльями и смеется с грацией тринадцатилетней девочки, несмотря десятки лет опыта старой шлюхи. Дрорег молчит.
- Выпейте, - говорит Тадарга. – Может, без этого вы не сможете вспомнить вопросы?
- Просто я жду, когда вы озвучите ценник, - хмыкает Дрорег, устраивая плащ на коленях и нащупывая во внутреннем кармане ствол пистолета.
- Пятнадцать аконитов за вопрос и еще пятнадцать за ответ, - невинно хлопает пушистыми ресницами гарпия.
Дрорег кладет двадцатку на стол.
- Мне нужен только ответ. С вопросами я со своими пришел, а пятерку возьмите на чай, - он глядит на стакан в когтистой руке гарпии. – Или на добавку.
Тадарга кривит тонкие сухие губы, но банкнота мигом исчезает в острых птичьих когтях.
- Обычно орки редкие гости в Брегстоне.
- Но не в последнее время?
- День назад у доков выловили труп вашего брата. А еще раньше, ходили слухи, пара безумных орков устроила резню на разрушенном складе на западе.
- Про труп – поподробнее. В чем его нашли? В какой одежде, обуви. В туфлях, кроссовках, сапогах?
Неожиданно матросы поднимаются с разных концов зала. Дрорег напрягается, палец ложится на спусковой крючок. Но матросы лишь обтекают их стол, как приливная волна скалу, и выходят из трактира.
- Сапогах? – вскидывает брови гарпия. – Нет, он был босой, но не голый.
- Ясно, не знаете, почему все вокруг прикипели ко мне взглядом, будто у меня сиськи выросли?
- Не все, только друзья Болтанщика. Его задушили вчера ночью в постели. Но клыкастый мальчик и сам, наверняка, знает.