Миддл тоже давно понял, что правду и закон в том мире, где он жил и боролся за свое существование, можно было повернуть и так, и эдак.
А когда Миддл и его сотрудники собрались покинуть Касл-Хоум, на лице Джун появилась деланная улыбка:
— Вы уезжаете? А что нам делать с этим старым пиратом? Отпустить?
— Эту ночь он, как и ваша домоправительница, переночует в Глазго, а завтра утром оба получат по большому горшку каши. Перед допросом им обоим нужно будет основательно подкрепиться.
С этими словами Миддл вышел.
Снова завыла полицейская сирена, потом стало совершенно тихо, и вдруг кто-то постучал в окно.
— Кто это может быть? — Джун распахнула окно, и в следующее мгновение, небрежно перепрыгнув через подоконник, в холле очутился человек, которого меньше всего здесь ожидали сейчас увидеть.
В парадном сюртуке, с белой гвоздикой в петлице и с цилиндром в руках стоял Роберт Уэйд.
18
Когда Уэйда представили Джун, он галантно поцеловал ей руку; Джорджу лишь кивнул головой. А потом сказал:
— Миддл — идиот! И кроме того, ему надо правдами и неправдами дослужиться до пенсии. Поэтому он накинет веревку на шею первому, кого можно будет заподозрить в убийстве. Вы, мистер Оливье, значитесь в его списке первым кандидатом на виселицу.
— Я всегда любил опасную жизнь, — ответил Чэд. — Временами становится чертовски скучно, если чувствуешь себя, как у Христа за пазухой… Ну, а теперь, может быть, вы расскажете, почему удостоили нас своим визитом именно в это время?
— Нет ничего легче. Когда моя дорогая сестрица и мой дорогой зятек получили ваше письмо, они сразу же исчезли из дома. Они почувствовали, что всему награбленному ими добру угрожает серьезная опасность, и поэтому, руководствуясь низменными, эгоистическими соображениями, снова попросили у меня помощи.
— Как же вашим родственникам удалось так быстро вас найти? — полюбопытствовала Джун. По ее лицу было видно, что она ослеплена внешним видом Роберта Уэйда.
— Я уже довольно давно живу в отеле «Ройял-Риц», — ответил тот скромно. — Моя профессия обязывает меня жить только в первоклассных отелях. Я уже знаю обо всем, что произошло в Касл-Хоуме…
— Как вы об этом узнали? — поинтересовался молчавший до сих пор Джордж.
— Дорогой инспектор!.. — изумленно воскликнул Уэйд, играя белой гвоздикой, засунутой в петлицу сюртука.
— Короче говоря, вы знаете обо всем, что здесь произошло? — голубые глаза Джун сверкнули.
— Думаю, что да. Во всяком случае, больше, чем Миддл. Он — неплохая ищейка, но слишком уж примитивен для своей должности.
— Ну, хорошо. А что ж дальше? — спросил Чэд.
— Что дальше? — Уэйд поднял брови. — Вы попали в очень трудное положение. Миддл оставил двоих людей, которые зорко наблюдают за вами и Хаббардом. А завтра на рассвете в Крайстчерч явится целая рота специалистов искать бриллианты, и кто знает, чем все дело кончится…
Джордж взял фуражку, он не совсем все понял:
— Ну, я пошел домой спать, иначе завтра я буду чувствовать себя разбитым — и морально, и физически.
Не успела закрыться за ним дверь, как Роберт Уэйд вынул из крошечного плоского чемоданчика связку отмычек, лупу и пару резиновых перчаток.
— Где вы хотите начать, здесь? — осведомился Чэд.
Лицо Роберта Уэйда приняло такое изумленное выражение, словно он обнаружил у себя в кармане ящерицу.
— Здесь? За кого вы меня принимаете, Оливье? Ведь я работал в Касл-Хоуме больше недели, тщательно исследовал у стульев каждую ножку, обстукал каждый сантиметр пола и стен, так неужели после всего этого вы всерьез можете подумать, что я не нашел бы тайника, если б таковой существовал? — он сокрушенно покачал головой. — Нет, видимо, вы действительно не имеете ни малейшего представления о работе высококвалифицированного взломщика.
— К стыду должен сознаться, что я и в самом деле мало сведущ в этом вопросе, но я никоим образом не хотел задевать вашей профессиональной чести, — извинился Чэд.
— Ну и хорошо, — Уэйд махнул рукой. — Кроме того, я твердо уверен, что преступник — Хаббард. Вот поэтому-то мы и должны начать поиски в его доме, и нигде больше.
— А как вы думаете это осуществить?
— Если он не из дерева, — Уэйд с улыбкой взглянул на Джун, — то я думаю, будет нетрудно занять его мысли, так сказать, чем-нибудь интересным. Не правда ли?
— Конечно! — самоуверенно заявила Джун. — Спрашивается только, что я могу себе с ним позволить.