Как ни странно, я совсем не боюсь людей в погонах, а уж этот спектакль «злой и добрый полицейский» раскусила с лету. Капитан Василевский, сама учтивость, выкал мне при каждом удобном случае, разговаривал, конечно сухо, но более-менее доброжелательно, отпустил в ларек за кофе и шоколадкой, разрешил курить, а этот играет злого полицейского, чтобы я, шокированная, дрожащей рукой накалякала им чистосердечное признание. Только не учли они, что у меня дядя гаишник и многое рассказывал о психологических методах работы милиции. Да, и то, что я Николая пальцем не тронула, тоже не надо забывать.
Я прищурила глаза и как можно ехиднее прошипела:
– Вы не подскажете, шантаж – это какая статья Уголовного кодекса?
Хам изумленно открыл рот, потом закрыл его, затем взял на столе какую-то книжечку, швырнул мне и гаркнул:
– На, ищи, раз такая умная!
Я взяла книжечку, которая оказалась «Уголовным кодексом», в руки, повертела, открыла оглавление, но от усталости буквы сливались. Поэтому я закрыла кодекс, мягко подтолкнула книжку обратно и сказала:
– Нет, это вы мне скажите, вы же должны знать весь «Кодекс» наизусть!
Не знаю, то ли от меня не ожидали отпора, то ли мент понял, что криком от меня ничего не добьешься, но он встал и рявкнул:
– Иди отсюда!
Я, не веря своим ушам, поднялась и уточнила:
– Мне можно идти домой?
– Пошла вон!!! Паспорт заберешь в пятом кабинете!
Большего мне не требовалось, я припустила бегом к выходу, но у двери обернулась и пропела елейным голоском «До свидания», все-таки о хороших манерах забывать не стоит. Хам ничего мне не ответил, я зашла в пятый кабинет, но быстро уйти оттуда не получилось. Мне подсунули мои показания и предложили расписаться. Спать хотелось неимоверно, но я собрала всю свою волю в кулак и внимательно прочитала написанное, мало ли что они могли там от себя добавить! Но все было верно, записанное точно было моими словами, поэтому я подписала листок, забрала свой паспорт и с облегчением выскочила из отделения.
На улице я задумалась – машина находится у игрового зала, ехать туда на общественном транспорте мне сейчас совсем не улыбалось. Конечно, я вызову такси, но может, тогда сразу домой поехать? Ничего с машиной за день не случится, она на нормальной парковке, а завтра я ее заберу. Или может быть даже сегодня, только в душ схожу и посплю немного. Все, решено, поеду на такси.
Дома я была лишь в час дня, сил хватило только на то, чтобы залезть в душ и потом, с мокрыми волосами, доползти до кровати. Голова трещала так, что я думала, не усну, но, едва закрыла глаза, как провалилась в глубокий сон.
Проснулась я от какого-то жужжания и треньканья. Голова гудела так, что даже шевелить ею было больно. Настойчивое жужжание не утихало, и до меня дошло, что это звонит мобильный телефон. Я обнаружила его под грудой одежды, которая кучей валялась на полу.
– Алло!
– Каролинка, это самое! Что происходит? Я, это самое, ничего не пойму!
Только по выражению «это самое» я поняла, что мне звонит Андрей, мой друг по спортивному клубу.
– Подожди, помедленнее, башка раскалывается! Что там происходит, чего ты не поймешь? – простонала я.
– Меня сегодня менты вызывали, про тебя узнавали, это самое. Но ничего не объяснили, – сбавил громкость Андрюшка.
– Прям вызывали? – изумилась я. – В отделение?
– Нет, это самое, – ответил мой друг, – в зал приходили.
Вот черт! Теперь все на тренировке знают, что у меня проблемы с законом! Какое эти менты имеют право портить мою репутацию?
– Что спрашивали, что им надо было?
– В основном, это самое, о твоем характере и о том, какая ты спортсменка. Еще узнавали, какая у тебя сила удара.
– Вот блин! И что ты им ответил? – Надо же, какая оперативность!
– Ну, естественно, это самое, что характером ты похожа на тихую мышь, а на тренировки ходишь, чтобы жопой перед пацанами крутить, а не тренироваться. И, это самое, что бьешь ты, как кошку гладишь, еле-еле. А еще сказал, это самое, что ты, в основном, на мешке стоишь и над тобой все ржут, типа мешок на мешке.
Я шумно выдохнула. Надо же, оказывается, пока он говорил, я даже не дышала!
– Андрюшенька, золотой ты мой! Какой же ты молодец, все правильно сказал, и как вообще догадался, что говорить?
– Так своих не сдаем, – хмыкнул мой дружок, – пацанов тоже допрашивали, они то же самое сказали. Так, это самое, что случилось?