Последней каплей стал ужасный грохот. Я как раз зашла в свою подсобочку, чтобы немного отдышаться, как услышала такой громкий «бабах», будто бомба взорвалась. Я выскочила из комнатки и понеслась в глубину зала, где, как мне показалось, находился источник шума.
Охранник успел шепнуть мне, пока я проносилась мимо, что Коля пнул автомат. Тут ярость совсем застила мне очи.
– Ты вконец обалдел?!! Ублюдок чертов!!! Ты что себе позволяешь, скотина несчастная? – орала я благим матом, не помня себя от бешенства.
Коля в долгу не остался.
– Ты чертова ведьма!!! Твои долбаные автоматы ни черта не дают!
Я не собиралась больше терпеть этого наклюкавшегося скотину у себя в зале.
– Пошел вон отсюда! Если я тебя еще раз увижу – убью к чертовой матери!
Надо сказать, что одно из огромнейших и любимейших преимуществ оператора – это то, что мы можем выставить любого не понравившегося клиента за дверь. На всех стенах висит плакат «Администрация может отказать в обслуживании без разъяснения причин». Любой игрок знает: если оператор выгоняет тебя из зала, нужно подчиниться, чтобы в следующий раз пустили поиграть; если же игрок не уходит и скандалит, когда его попросили освободить помещение, вход ему могут закрыть навсегда, даже в других клубах. Поэтому когда игроку орут: «Пошел вон, скотина!», он обычно не лезет на рожон и уходит. Конфликты у нас случаются часто, причем друг на друга орут все: и игроки на операторов, и операторы на игроков, но это такая сфера деятельности эмоциональная. Обычно через пару дней все остывают, извиняются друг перед другом и живут мирно до следующего взрыва эмоций. Причем не всегда игроки виноваты в скандале, порой и операторы бывают неправы, но это нормально, работа слишком нервная, все это прекрасно понимают.
Видимо, Колян еще что-то соображал, потому что спорить со мной не стал, а вылетел из зала, бормоча ругательства, я же, трясясь от бешенства, подошла к стойке за сигаретами. В пачке не было ни одной! Это меня доконало. Я отшвырнула от себя пустую пачку, пошла в каморку накинуть кожаную куртку, попутно наорала на охранника за то, что не предотвратил избиение игрового автомата, и, как была в тапочках, выскочила из зала на улицу, крикнув на ходу: «Перерыв 15 минут!»
Холодный ночной воздух действует отрезвляюще, и пока я дошла до ларька, совсем успокоилась. Купила сигареты, повернула в сторону зала и, пройдя несколько шагов, решила закурить, но обнаружила, что забыла в зале зажигалку. Пришлось возвращаться и покупать ее в киоске. На работу возвращаться я еще не собиралась, а курить хотелось здесь и сейчас. Хотя от киоска я отошла совсем недалеко, там уже успел материализоваться какой-то полуночный покупатель, и мне пришлось еще добрых пять минут ждать, пока он там выберет себе сигареты, на которые хватит его мелочи. Наконец, затянувшись, я решила не торопиться возвращаться в зал, а немного прогуляться. Прошла зал, дошла по тротуару до перекрестка, повернула обратно и через минут десять, когда вошла в помещение, уже совершенно обрела душевное спокойствие.
Дальше смена потекла спокойно, после недавней вспышки гнева никто уже не осмеливался злить меня, наверное, боялись, что доорусь до какого-нибудь сердечного приступа. Я уже ходила совсем безмятежной, ставила игрокам их соточные ставки и смотрела очередной фильм.
В три часа ночи мое спокойствие было нарушено вновь. Открылась дверь, и вошли двое в форме. Я не особо напряглась, потому что блюстителей закона уважаю и отношусь к ним хорошо. Да и никакого закона наш зал не нарушает, максимум мне могут выписать штраф в тысячу рублей, который платить все равно не мне, а администратору.
Один из милиционеров направился к моей стойке.
– Здравствуйте, капитан Василевский. Как могу обращаться к вам?
– Каролина Игоревна, – официально молвила я.
– Очень приятно, Каролина Игоревна. Вы знали гражданина Николая Козлова?
В зале стали тише стучать по кнопкам, прислушиваясь к нашему разговору.
Я беспечно прощебетала:
– Козлов – это Колян? Да, конечно, недавно только с ним ругались. Что он там натворил, устроил пьяный дебош?
– Нет. Когда вы в последний раз его видели?
Я еще не начала подозревать ничего плохого, поэтому так же легкомысленно протрещала:
– Да примерно с час назад, мы с ним поругались, и я его выгнала.
Милиционер задумчиво посмотрел на меня.
– Поругались, значит… Час назад…
Тут у меня кольнуло в груди, и я снова повторила свой вопрос:
– Так что он там натворил?
– Он мертв, убит.
Кнопки перестали стучать совсем, воцарилось молчание. И в этой гробовой тишине раздался ехидный голос Юры: