— А я сожалею, что он ушел.
Сьюзен с любопытством взглянула на меня:
— Ты думаешь, это был юный Гарли?
Я молча достал фотоснимки. Руки у меня дрожали.
— Лу, он жив, да? Я не могу больше видеть фотографии мертвых! — с ужасом прошептала Сьюзен.
— Жив. Во всяком случае, надеюсь, что жив.
Я разложил перед Сьюзен фотоснимки.
— Вот с ним я сегодня говорила, — без колебаний показала она на фотографию Тома Хиллмана. — Правда, сегодня он выглядел очень утомленным.
Это сын Гарли?
— Почти не сомневаюсь. Тот самый младенец, которого с помощью доктора Вейнтрауба усыновили Ральф и Элейн Хиллманы. Кстати, у тебя не сложилось впечатления, что он отправился к доктору Вейнтраубу?
— Определенно. — Сьюзен тоже начала волноваться. — Это похоже на сказку. Он ищет своих родителей?
— Как ни печально, оба его родителя мертвы. В какое время он приходил?
— Часа в четыре.
Сейчас было около шести. Я подошел к телефону и позвонил в приемную Вейнтрауба.
Справочная ответила, что он уже закончил прием. Телефонистка на коммутаторе отказалась сообщить его адрес или номер домашнего телефона. Мне пришлось удовлетвориться тем, что я назвал ей свою фамилию, дал номер телефона Сьюзен и стал ждать.
Прошел час. Сьюзен приготовила мне бифштекс и сама съела кусочек, впрочем, без аппетита. Мы сидели за столом и говорили о том о сем. Время шло, и мое беспокойство о Томе росло.
— Томас Гарли, — наконец громко сказал я. — Томас Хиллман… Он знал, что Ральф Хиллман не его отец, и считал себя подкидышем. Он бросил приемных родителей и отправился искать настоящих… Очень и очень жаль, что ими были Гарли.
— Но ты совершенно уверен, что он ребенок Гарли?
— Все соответствует тому, что мне известно о нем, и, кстати, становится понятным, почему Ральф Хиллман пытается скрыть свой интерес к Кэрол. Он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об усыновлении ребенка.
— Но почему?
— Он скрывал это от всех, даже от Тома. Видимо, он немного помешался на этом.
— Представь, у меня сложилось такое же впечатление… Послушай, Лу, а ты не думаешь, что он в самом деле сошел с ума и убил Кэрол?
— Возможно, но маловероятно… О чем он говорил с тобой сегодня за завтраком?
Сьюзен брезгливо поморщилась:
— Спустя восемнадцать лет решил осчастливить меня.
— Я что-то не понимаю.
— Предложил выйти за него замуж. Вполне в духе наших нынешних нравов: готовить новый брак еще до того, как разделаются со старым.
— Мне не нравится слово «разделаются». Он не говорил, как намерен поступить с Элейн?
— Нет, — с беспокойством взглянула на меня Сьюзен.
— И что же ты ему ответила?
— Что буду ждать более приемлемого предложения.
Зазвонил телефон, и я взял трубку.
— Арчер слушает.
— Это доктор Вейнтрауб. — Судя по голосу, Вейнтрауб утратил свое обычное хладнокровие. — Я только что пережил несколько весьма неприятных минут, и…
— Вы видели Тома Хиллмана?
— Да. Он пришел ко мне, когда я уже собирался уходить домой, и задал мне, собственно, тот же самый вопрос, что и вы.
— И что же вы ответили, доктор?
— Он хотел знать, действительно ли Майк и Кэрол Гарли его родители, и я ответил: «Да».
— А он?
— Ударил меня, разбил мне очки и убежал.
— Вы сообщили полиции?
— Нет.
— Сообщите сейчас же и назовите его настоящую фамилию.
— Но его отец… его приемный отец запретил бы мне…
— Доктор, я прекрасно понимаю, как чувствует себя человек, когда ему приходится иметь дело со своим бывшим командиром. Ведь он был когда-то вашим командиром, не так ли?
— Так.
— Но теперь-то он не ваш командир, и вы не должны позволять ему решать за вас. Вы заявите в полицию, или я сделаю это сам?
— Я свяжусь с полицией, я понимаю, что мы не можем оставлять юношу на произвол судьбы в таком состоянии.
— А в каком он состоянии?
— Я уже говорил: он очень взволнован, расстроен и ведет себя очень буйно.