— Вас ко мне послала Анжела Грейс? — спросил я.
— Угу... только она этого не знает. Она помянула вас, когда рассказывала — сказала, что вы приятель Пэдди и хороший человек, хоть и сыщик, что спите и видите, как бы поймать Папу-до-полу. Я подумал: он-то мне и нужен.
— Когда вы уехали из Ногалеса?
— Во вторник на прошлой неделе.
— Это значит, — сказал я, покопавшись в памяти, — на другой день после того, как за границей убили Ньюхолла.
Смуглый человек кивнул. В лице его ничто не изменилось.
— Это случилось далеко от Ногалеса? — спросил я.
— Его застрелили около Окитоа, километрах в ста к юго-западу от Ногалеса. Интересуетесь?
— Нет... просто подумал, что вы уехали оттуда, где его убили, на другой день и приехали туда, где он жил. Вы его знали?
— Мне показали его в Ногалесе: миллионер из Сан-Франциско отправляется с компанией покупать шахты в Мексике. Я решил: попозже попробую кое-что ему продать, но мексиканские патриоты добрались до него раньше меня.
— И тогда вы поехали на север?
— Этот шухер испортил мне коммерцию. У меня там было аккуратненькое дело... скажем так, с поставками через границу и обратно. После убийства все очень заинтересовались этой частью страны. И я решил: поеду сюда, получу сто тысяч, а там пока все уляжется. Честно, друг, не помню уже, сколько недель не убивал миллионера — если вы об этом волнуетесь.
— Это хорошо. Значит, насколько я понял, вы рассчитываете поймать Пападопулоса. Анжела Грейс вызвала вас, решив, что вы изловите его в отместку за убийство Пэдди, вас же интересуют деньги, поэтому вы намерены работать и со мной и с Анжелой. Так?
— Точно.
— Вы понимаете, как она отнесется к тому, что вы связались со мной?
— Угу. Будет биться в падучей — щекотливая насчет связей с полицией, а?
— Да, кто-то однажды объяснил ей про воровскую честь, и она не может выкинуть это из головы. Ее брат отбывает срок на севере — его продал Джон Водопроводчик. Ее возлюбленного Пэдди расстреляли дружки. Открыло ей это глаза? Ничего подобного. Боже упаси помочь нам, пусть лучше Пападопулос гуляет на свободе.
— Не страшно, — успокоил меня Том-Том Кери. — Она думает, что я хороший брат — Пэдди вряд ли много обо мне рассказывал, — и я с ней полажу. Вы за ней следите?
— Да, с тех пор как ее выпустили. Ее арестовали в один день с Флорой, Окунем и Рыжим, но у нас на нее ничего не было — просто подруга Пэдди, — и я договорился, чтобы ее отпустили. Какие она дала вам сведения?
— Обрисовала Папу-до-полу и Нэнси Риган, больше ничего. Она про них знает больше меня. А эта Нэнси как сюда вписывается?
— Да никак — разве что выведет нас на Пападопулоса. Она была подругой Рыжего. Он пришел к ней на свидание и испортил всю обедню. А когда Пападопулос выкрутился, он взял с собой и девушку. Не знаю почему. К налету она не причастна.
Том-Том Кери свернул четвертую самокрутку, закурил и встал.
— Работаем на пару? — спросил он, взяв шляпу.
— Если вы доставите Пападопулоса, я добьюсь, чтобы вы получили все причитающееся вам до цента, — ответил я. — И обещаю свободу рук — не буду мешать вам слишком пристальным наблюдением.
Он ответил, что согласен, сказал, что остановился в гостинице на Эллис-стрит, и ушел.
Я позвонил в контору покойного Тейлора Ньюхолла, и мне было сказано, что если я хочу получить сведения о его делах, надо связаться с его загородной резиденцией, в нескольких милях к югу от Сан-Франциско. Так я и сделал. Министерский голос сообщил мне, что я разговариваю с дворецким и что встретиться мне надо с адвокатом Ньюхолла Франклином Эллертом. Я пошел к Эллерту в контору.
Это был раздражительный шепелявый старике выпученными от давления глазами.
— Есть ли основания предполагать, — спросил я напрямик, — что убийство Ньюхолла — не просто выходка мексиканских бандитов? Могло ли быть, что его убили умышленно, а не просто в перестрелке с теми, кто хотел их захватить?
Адвокаты не любят, чтобы их допрашивали. Этот брызгал слюной, строил мне гримасы, еще больше выпучивал глаза и, конечно, ответа не дал.
— То ешть? То ешть? — огрызнулся он. — Объяшните, что вы имеете в виду!
Он свирепо посмотрел на меня, потом на стол, дрожащими руками поворошил бумаги, словно отыскивая полицейский свисток. Я рассказал ему свое дело — рассказал про Тома-Тома Кери.