— Ну и что из этого?
— Ты страшно ловкий мерзавец. Я говорил, что ты мог бы стать полицейским. Теперь ты станешь комиссаром или трупом. Скорее, трупом.
— Я им уже почти стал. И вот что я думаю. У Клайда везде есть свои люди. У него все схвачено: от парковки машин до убийства. Тебе нужно только упомянуть имя, и кто-нибудь обязательно начнет паниковать. Наш старый приятель Динки вышел в люди.
— Чепуха. Это ненадолго.
— Ты так думаешь? Если это тот самый парень, то у него большие связи.
Пат был слишком спокоен, и мне это не нравилось. Мне было еще о чем спросить его, но я только осведомился:
— А что в отеле? Удалось что-нибудь выяснить?
— Ничего особенного. В день убийства новых постояльцев не появилось. Приходили, правда, несколько посетителей, но у них у всех вполне приличное алиби.
Теперь выругался я.
Пат поднялся и собрался уходить.
— Увидимся завтра? — предложил он.
— Да, "конечно.
— И не подходи слишком близко к витринам.
— Боишься, что разобью?
Когда он ушел, я принялся рассматривать фотографии, оставленные Вельдой на моем столе. Марион Лестер улыбалась в объектив, завернувшись в пальто с меховым воротником. Выглядела она веселой и беззаботной. По карточке никак нельзя было сказать, что через пару часов она напьется до потери сознания, и Честеру Вилеру придется укладывать ее в постель, — моему другу Честеру Вилеру, подло убитому вскоре после этого.
Я вложил фотографии в конверт и запихал его в ящик стола. В бутылке оставалась еще половина, а стакан был пуст. Я поспешил исправить этот недостаток, потом повторил процедуру еще раз. В конце концов в обоих емкостях не осталось ничего, а мне сильно полегчало. Я придвинул поближе телефон и набрал номер, записанный на спичечный коробке.
— Привет, Конни... это я, Майк.
— Чудовище! Ты меня совсем забыл?
— Это невозможно, если бы я даже и захотел. Чем ты сейчас занимаешься?
— Жду тебя.
— Ты можешь еще немного позаниматься этим увлекательным делом? А через полчаса я приеду.
— За это время я как раз успею раздеться.
— Не надо лишних сложностей. Лучше, наоборот, оденься, мы сходим прогуляться.
— Но ведь идет снег, а у меня нет галош.
— Не волнуйся, я понесу тебя на руках, — пообещал я.
Она что-то еще защебетала, но я уже повесил трубку. Затем выгреб из ящика письменного стола горсть патронов 25-го калибра и сунул их в карман: так будет надежнее. Взяв конверт с фотографиями и напечатав записку Вельде с просьбой дать мне знать о результатах ее похождений, вышел из комнаты.
Механик в гараже задумчиво поставил цепи противоскольжения на мой драндулет и получил свои два доллара. Я завел мотор и влился в поток машин, прокладывавших путь сквозь метель.
Конни открыла мне дверь, держа в руке бокал с коктейлем. Я выпил его еще до того, как снял шляпу.
— Храбрый рыцарь не побоялся освободить бедную деву, — радостно объявила Конни.
Коктейль оказался превосходным. Я протянул ей пустой бокал и поцеловал в щечку. Она заперла дверь и взяла мое пальто, а я прошел в комнату и уселся в кресло. Конни устроилась напротив на кушетке, поджала под себя ноги и взяла сигарету.
— Куда же мы пойдем, милый?
— Искать убийцу.
— А кто он? — Пламя спички у нее в руке чуть дрогнуло.
— Я и сам еще не знаю. Из полдюжины людей, кажущихся мне подозрительными, только один — убийца, а другие — как-то замешаны в этом деле.
Я подвинул ближе стоящую на полу лампу и, щелкая выключателем, следил за тем, как самые разные чувства отражались попеременно на лице Конни.
— А я могу тебе чем-нибудь помочь, Майк? — спросила она наконец. — Может быть, я знаю что-либо для тебя важное.
— Может быть...
— И ты... ты пришел только ради этого? Я несколько раз включил и выключил лампу. Конни смотрела на меня вопросительно, не спуская глаз с моего лица.
— Ты мало себя ценишь, малышка, — улыбнулся я. — Почему ты хотя бы иногда не смотришься в зеркало? У тебя лицо киноактрисы и тело, которое преступно скрывать. И еще ты умница. А я — мужчина. И меня все это привлекает. Но сегодня я пришел по делу. Будь на твоем месте другая, я бы пришел и к ней, но встречаться с тобой мне приятно, и я буду приходить еще. Понимаешь?
Она спустила ноги с кушетки, подошла и чмокнула меня в нос, а потом вернулась обратно:
— Я понимаю, Майк. Все хорошо. Что тебя интересует?
— Не знаю. Я совсем не представляю себе, где искать.
— Тогда спрашивай обо всем.
— Ну хорошо. Тебе нравится твоя работа?
— О да... очень.
— И ты хорошо зарабатываешь?