Но теперь появился новый, доселе неизвестный ему фактор, и Кэнфилд был даже рад, что он узнал об этом. Он понимал, что радоваться тут нечему и что ему надлежит сохранять хладнокровие, ибо чувство, возникшее в результате этой информации, могло помешать работе. А он профессионал и должен им оставаться.
И все же он был рад возникшему у него чувству ненависти.
Алстер Стюарт Скарлетт теперь был для Кэнфилда не только преступником международного масштаба, но еще и личным врагом, которого он жаждал убить.
Глава 37
Алстер Скарлетт смотрел на пылающее гневом лицо Адольфа Гитлера. Он отметил про себя что, несмотря на гнев, Гитлер способен контролировать себя, и это его умение граничит с чудом. Да и сам он был воплощенным чудом. Чудо-человеком, который приведет их в прекраснейший мир.
Гесс, Геббельс и Крюгер всю ночь добирались от Монбелье до Мюнхена, где Гитлер и Людендорф ждали их отчета о встрече с Рейнгардтом. В случае успешного исхода переговоров можно приступать к реализации плана Людендорфа. Все мало-мальски значительные фракции рейхстага всполошатся в связи с возможным созданием коалиции. Прозвучат обещания, угрозы. Как единственный представитель Национал-социалистической партии и ее кандидат на пост президента с речью выступит Людендорф. Его будут слушать. Солдат-мыслитель, он постепенно восстанавливает свою репутацию, утраченную при Мез-Аргонне.
Одновременно с этим в двенадцати городах пройдут антиверсальские демонстрации – без помех со стороны полиции, загодя щедро вознагражденной. Гитлеру предстоит отправиться в Ольденбург, в самое сердце северо-западной Пруссии, где взрастают семена былой воинской славы. Будет проведен слет, на котором, согласно договоренности, выступит сам Рейнгардт.
Выступления Рейнгардта достаточно, чтобы всем стало ясно: партию поддерживают военные. Рейнгардт – временный попутчик, один из тех, кто обеспечивает им успех на нынешнем этапе. Поддержка Гитлера Рейнгардтом продемонстрирует, на чью сторону склоняется генералитет.
Людендорф усматривал в этом всего лишь политическую уступку со стороны высшего армейского командования. Гитлер же воспринимал подобную уступку чуть ли не как политический переворот; австрийский фельдфебель был ужасно озабочен отношением генералов. Он понимал, что от этого зависит вся его дальнейшая судьба, и именно потому так упивался собственной гордостью. Но в то же время и отчаянно злился.
Потому что Геббельс уже доложил Людендорфу и Гитлеру о том, как высказался в адрес последнего Рейнгардт.
В просторной комнате, выходящей окнами на Зедлингерштрассе, воцарилась зловещая тишина. Гитлер сидел, судорожно вцепившись руками в подлокотники кресла, затем вскочил. Он злобно взирал на Геббельса, но тот понимал, что гнев направлен не на него.
– Жирный боров! Пусть проваливает в свое поместье! Ему только коров пасти!
Скарлетт сидел рядом с Гессом. Как обычно, когда разговор шел по-немецки, услужливый Гесс наклонился к Алстеру и тихо пояснил:
– Он очень огорчен. Рейнгардт может стать помехой.
– Почему?
– Геббельс не верит, что Рейнгардт в открытую поддержит движение. Он захочет получить все выгоды, не замарав мундира.
– Но в Монбелье Рейнгардт обещал свою поддержку! Что там говорит Геббельс? – Скарлетт считал, что ему самому надо следить за ходом разговора – он терпеть не мог Геббельса.
– Геббельс наябедничал, как Рейнгардт отзывался о Гитлере, – прошептал Гесс, прикрыв рот ладонью.
Скарлетт громко сказал:
– Пусть тогда Рейнгардту скажут: если он не станет на сторону Гитлера, он ни гроша на свои игрушки не получит! И пусть катится ко всем чертям!
– Что он говорит, Гесс? – Гитлер метнул взгляд на Гесса и Скарлетта.
– Он сказал: пошлите Рейнгардта к черту!
Людендорф слегка улыбнулся:
– Бог мой, какая наивность!
– Передайте Рейнгардту, что мы вполне можем обойтись и без него! А вот как он будет обходиться без войска, без оружия и без амуниции? Я просто не буду за все это платить – и точка! Передайте, он сразу одумается! – Скарлетт говорил быстро, не заботясь о том, успевает ли Гесс переводить его слова.
– Такому человеку, как Рейнгардт, нельзя угрожать. Он настоящий солдат.
Гесс повернулся к Скарлетту:
– Герр Людендорф говорит, что Рейнгардта такими угрозами не возьмешь, он солдат.
– Он трусливый оловянный солдатик, вот он кто такой! Он трясется от страха. Он до смерти боится русских. Он нуждается в нас и прекрасно это знает.
Гесс перевел ответ Скарлетта, Людендорф усмехнулся, прищелкнув пальцами, словно услышал забавную шутку.