– Дело в том, что чем дольше у нас не будет никаких сведений о местонахождении Дэвида Клемента, тем вероятнее, что он покинул дом не по своей воле…
Девушка трясущимися пальцами вытащила сигарету из пачки и закурила.
– Это я понял, вернувшись из Борнмута, – пояснил Уайклифф. – Но кому понадобилось насильно увозить Дэвида и почему?
Молли стояла, опершись одной рукой на спинку стула и нервно куря.
– Все его будущее зависело от борнмутских дел… Если бы даже он решил бросить меня на произвол судьбы, он не бросил бы свою борнмутскую квартиру… – Помолчав, она добавила: – Скверно все получается, да?
Уайклифф поднялся.
– Пока не стоит слишком беспокоиться. Я дам вам знать, если нам станет известно что-нибудь – Девушка прошла с ним до дверей, словно не желая отпускать его…
Когда Уайклифф завернул за угол на Бир-стрит, он вдруг увидел майора Паркина – тот выходил из лавки букмекера. И вдруг Уайклифф почувствовал, что все идет правильно. Он не сидит за скучным письменным столом, разглядывая под лупой рапорты своих подчиненных о том, что происходит снаружи. Он сам живет, участвует во всеобщей жизни, сам встречается с людьми… Уайклифф проследил, как Паркин прошел по улице до минимаркета.
В числе наводок обычно упоминают бороду человека, его доктора, парикмахера, жену, любовницу, детей… Но еще никто, пожалуй, не использовал для получения сведений о человеке его букмекера…
Уайклифф пересек улицу и вошел в лавку букмекера.
– Мне нужен мистер Лэйси.
Клерк наметанным глазом оценил Уайклиффа и откинул перекидную загородку на стойке. Уайклифф прошел во внутренний кабинет, миновав по пути еще двух клерков, которые трепались по телефону, и толкнул стеклянную дверь.
Лэйси выглядел как разряженный молодой человек, а не как финансовый воротила.
– Беда какая случилась, мистер Уайклифф?
– Уж вас-то это не коснется… Хочу порасспросить о майоре Паркине.
Лэйси снял свои очки в золотой оправе и вздохнул:
– А как же моя профессиональная этика, мистер Уайклифф?
– Все понимаю и тем не менее хочу узнать ваше мнение о Паркине.
– Как о человеке или как о игроке?
– А разве это не одно и то же в конечном счете?
Лэйси усмехнулся.
– Может быть, и так… Во всяком случае, заказали большой козырь… Все что я могу сказать – он не тот, за кого его можно принять. То есть если бы я его не знал, я бы подумал, что он обычный лох, который хочет выиграть благодаря случаю.
– А он не таков?
– О нет! Сперва он ходит, выигрывает помаленьку, потому что знает в атом деле толк, а потом в один прекрасный день, когда ему пенсию выдают что ли, вдруг ставит на какого-нибудь откровенного доходягу! Представляете?! Сперва я пытался ему слегка советовать, по-дружески, но всякий раз наталкивался на такой ледяной взгляд, что невольно начинаешь думать, что у тебя вши по лбу ползают или что-нибудь в этом роде.
Лэйси искоса глянул на Уайклиффа и продолжил, уже не стесняясь:
– Знаете, мне кажется, что эта чертова игра – единственное, что может дать ему настоящую встряску. Ради чего стоит жить. Все остальное – ерунда.
– А когда он проигрывает?
– Никакой реакции… – Лэйси снова нацепил очки. – Во всяком случае, я ничего не замечал особенного.
– А он когда-нибудь выигрывал?
– Ну, раз в несколько лет ему удается… Точно не припомню сумму, но это было несколько тысяч фунтов стерлингов, и он ее спустил за два-три месяца…
– Он радовался выигрышу?
– Ну, особой радости я не заметил… По сути дела, мистер Уайклифф, это дикий человек. Мне кажется, Господь предназначил держать его на воротком поводке и не давать разгуляться…
Уайклифф не пошел назад, к своей машине, а зашагал по Догс-Лег-Лейн до Гаррисон-Драйв. Солнце просвечивало сквозь тонкую пелену облаков, и небо, казалось, светилось зеленоватым светом… Дом Паркинов стоял, как оттопыренный большой палец в окружении невзрачных мизинцев, но Уайклифф не стал наведываться к Паркинам.
Он прошел до конца улицы, где на дощатой ограде висела табличка: «Пешеходная тропа к Портеллину». С вершины вала Уайклифф увидел залив и деревеньку вдали.
Он пошел по тропе, которая вскоре слилась с дорогой. Дорога, в свою очередь, повторяла все извилистые повороты береговой линии, но привела в конечном счете к деревне. Вся прогулка заняла минут сорок пять – Уайклифф покрыл не менее трех миль. До Хакетс-Кав было еще мили полторы. Здесь не заметно было особых поисковых усилий: только кучка людей стояла на краю пирса, вглядываясь в море – это был Фостер, окруженный местными жителями.
Уайклифф подошел к ним.
– Ну, мистер Уайклифф, мы начали дело! – сказал Фостер. – Мы вывели в море «Синего Мальчика» Берта Канди, это судно поманевреннее будет, чем прочие другие… Рон Брайс там, на борту, с Бертом…