– Смотрите! – воскликнула она, гордясь. – Разве он не похож на свой портрет?!
Она умиленно всплеснула руками, и Уайклифф с опаской подумал, что же будет дальше.
– Выльете чашечку кофе? – спросила она. – Да, спасибо, если можно.
Он давно уже приучил себя почти рефлекторно отказываться от любого угощения, но в данном случае этот рефлекс ему изменил. Гетти ушла, оставив дверь нараспашку.
Вероятно, несмотря на непогоду, майор совершал свой привычный обход – газетный киоск, лавка букмекера, мясник… Вой ветра приглушали толстые стены особняка, но время от времени особо сильные порывы заставляли весь дом содрогаться.
Уайклифф слышал, как Гетти ходит по кухне, и минут через десять она вошла в комнату с подносом, на котором стояли две простые чашки, кофейник, молоко и вазочка с сахаром.
– Вам с молоком или без? Сладкий или нет?… Просто невозможно было поверить в такую любезность с ее стороны.
Когда кофе был уже налит и она держала свою чашку двумя ладонями, как будто хотела согреть руки, Гетти спросила:
– Вы пришли арестовать Гэвина?
– Арестовать? Нет, конечно! А почему вы об этом спросили?
Она вымученно улыбнулась:
– Я не совсем дура, мистер Уайклифф. Я слышала, что вы ему говорили в воскресенье. Мне остается подслушивать в замочную скважину – иначе я просто ничего не буду о нем знать… – она отхлебнула кофе. – Вы рассказали ему, что произошло в антикварной лавке и как вам удалось поднять яхту в Портеллине… И насчет человека, высадившегося на берег, – она на мгновение осеклась, затем продолжила: – Было совершенно очевидно, что вы подозреваете Гэвина, а теперь вам удалось проникнуть на саму яхту и найти там еще одного мертвеца… Я слышала об этом по радио.
Уайклифф молчал.
Гетти, все так же держа свою чашку, встала и принялась прохаживаться по комнате. Наконец она остановилась, глядя на портрет на стене и повернувшись к Уайклиффу спиной…
– Скажите, а если вы арестуете кого-нибудь по этому делу, он предстанет перед судом?
– Ну, всякий обвиняемый в уголовном преступлении должен появиться на суде…
– Даже в случае, если он чистосердечно признается?
– Признание полицейскому следователю не считается доказательством вины, но вам не стоит заходить так далеко в своих…
Она резко повернулась к Уайклиффу и приложила палец к губам детским жестом:
– Ш-ш-ш!
Да, слышны были звуки отпираемой двери и чей-то кашель…
– Он пришел! – Гетти прихватила поднос и заспешила прочь из комнаты.
А через минуту в комнату заглянул Гэвин Паркин.
– Ага, это вы, Уайклифф! Какой ненастный день сегодня! – Прошу ко мне…
Он был мокрый насквозь.
– Нет! Пусть он скажет здесь то, что должен сказать!
Оказывается, за его спиной возникла Гетти.
Майор медленно повернулся к ней, молча оглядел ее и заметил:
– Вот видите, как оно бывает, Уайклифф…
Впервые Уайклифф видел откровенную вражду между ними, и в первый раз Гетти решилась на прямую атаку против брата…
В маленькой комнатке Паркина имелась такая же масляная печь. Паркин залез в буфет и подошел к столику с подносом на свой вкус – здесь стояла бутылка виски, кувшин с водой и стаканы.
– Вы составите мне компанию?
– Спасибо, не сейчас.
Этот ответ тоже стал своего рода традиционным для его визитов, и майор не преминул отметить это сардонической усмешкой. Он налил себе половину большого стакана виски и чуть капнул воды.
– Да вы присаживайтесь, Уайклифф.
Паркин опустился в кресло, старая обивка которого, лишенная рисунка, давно уже приспособилась к телу своего хозяина. Он вытянул ноги к огню – брюки у него промокли до колен. Глоток виски и ритуальный вздох.
– Ну, что на этот раз вас ко мне привело?
– Думаю, вы слышали, что мы подняли яхту «Манна» и нашли тело Клемента в каюте?
– Да, я слышал. А отчего он погиб? Утонул?
– Нет, у него проломлена голова.
Паркин поднял свой стакан и посмотрел сквозь виски на огонь, изучая чистоту напитка.
– Удар?
– Возможно. Патологоанатом сообщил мне, что у Клемента было редкое строение черепа, с тонкими костями, так называемая «яичная скорлупка».
Паркин осторожно поставил свой стакан на подлокотник кресла.
– Ага! Я знал один подобный случай. Парень из нашего взвода упал с лошади во время учений и расквасил голову всмятку. Конечно, то был несчастный случай.