Он прошел по главному коридору и нырнул в высочайшую дверь. Секретарша Беллингса подняла глаза от клавиатуры и проронила:
– Проходите, мистер Уайклифф. Мистер Беллингс ждет вас.
– О, Чарли! Как это мило с твоей стороны, что ты нашел для меня время!
Явный сарказм. Неужели кто-то уже успел шепнуть ему, что Уайклиффа прочат на его место?
Повод для разговора сразу же стал очевиден – Беллингс решил поставить его в известность о своей отставке.
– Знаешь, Чарльз, этот шанс я просто не имел права упустить! Читать лекции по криминалистике – это просто голубая мечта, которую не каждому из нас удается осуществить… К тому же и ты, и наш шеф всегда смотрели на меня, как на слишком уж академичного полицейского… Ну вот я и решил подтвердить ваши догадки.
Беллингс сопровождал свои слова, как всегда, сдержанными, но выразительными движениями длинных, изящных рук. Он выдерживал в своей речи точно выверенные паузы и умел в нужный момент поймать взгляд собеседника и тонко, с намеком улыбнуться. Да, он у своих студентов будет любимым преподавателем – особенно у студенток, подумал Уайклифф.
Далее Беллингс предался некоторой ностальгии с нотками самокритики, а затем в нескольких изящных фразах выразил Уайклиффу благодарность за «неоценимую поддержку и сотрудничество»…
Уайклифф посчитал это прекрасно отрепетированным спектаклем и со своей стороны отвечал так благожелательно, как только мог. В то же время он, помимо воли, оценивал офис заместителя начальника управления – ведь кабинет, если он в среду скажет «да», станет принадлежать ему, Уайклиффу. Ну что ж, все тут было примерно, то же самое, что в кабинете у самого Уайклиффа, только окна выходили на автостоянку вместо автострады. А за автостоянкой тянулись поля с коровами и редкими деревцами… Ну что ж, один из последних кусочков земли, не затронутой новомодными реформами. Нет, скорее не этот пейзаж действовал на Уайклиффа, а мягкий присвист хорошо пригнанной двери, когда она плотно захлопывалась за каждым входящим сюда…
Беллингс глядел на него так, словно ожидал ответа на невысказанный вопрос.
– Вот так, Чарльз, еще одна глава в моей жизни закончилась… Я заново все начинаю в октябре.
– Ага… Скажите, вы как-то говорили мне насчет карьеры Паркина и его репутации. А не могли бы вы рассказать мне об этом поподробнее? – попросил Уайклифф.
Лицо Беллингса окаменело. Он явно хотел отказаться, но не желал, чтобы его обвинили в утаивании информации от коллеги по работе… Наконец он беспомощно развел руками:
– А что ты конкретно хочешь знать?
– Какой у него характер? Что он вообще за человек?
Беллингс процедил:
– Я уже говорил тебе, что все мое знакомство с Паркином состояло в совместной службе в Корее… Это всего несколько месяцев, в ранней молодости… – он сделал паузу, чтобы дать собеседнику прочувствовать весь пафос сказанного, а себе – время на размышление. – Я говорил, что это человек, любящий рисковать. Он не ждет, пока окажется в сложной ситуации, он словно сам такие ситуации создает. Так, во всяком случае, казалось мне и другим его сослуживцам… Никогда он не охотился и не хвалился; и все его подвиги как бы оставались незамеченными. Он о них старался не говорить, иногда даже грубо отбивался, а мне иногда казалось, что он стесняется дикой сущности своей натуры… – Беллингс стал играть своей дорогой шариковой ручкой (такую же получил в подарок к Рождеству и Уайклифф, но он предпочитал пользоваться обычной, дешевой…) – Казалось, его влечет страсть к риску… Такие люди, как я думаю, боятся, что их станут подвергать каким-то там испытаниям, проверкам, и чтобы самоутвердиться, они…
– Вы имеете в виду испытания, которым приходится подвергаться в обществе? Тогда скажите, как он вел себя со своими коллегами?
Снова язвительная усмешка:
– Условия, в которых мы находились, вряд ли располагали к общественной жизни… Но если подумать, что именно вы имеете в виду, то могу сказать, что Паркин, несмотря на прекрасные физические данные, все-таки не был в лучшей форме. В то время он не пил и не курил, но он и не занимался спортом. Но кто мог знать тогда, что станется с каждым из нас…
Конечно, Беллингс был не в восторге от того, что Уайклифф раскрыл таким образом пристрастие Паркина к азартным играм и одновременно – его близость с Беллингсом.
Уайклифф стал снова рыться в папке дела. Ведь зачастую случалось так, что в пухлом разросшемся деле выявляются обстоятельства, которые заставляют по-новому взглянуть на старые показания…