- Понятно, он из тех, кто заходит главным образом, чтобы поболтать, верно?
- Какое вам дело до этого?
- Хорошо, скажи мне: в субботу вечером он был, как обычно, весел, говорлив?
- Ну, я не заметила в нем никаких перемен. Он всегда очень, очень милый.
- А после того он у тебя бывал?
- Ну, как обычно.
- Он говорил что-нибудь о братьях Клемент и том, что здесь произошло?
- Он никогда не сплетничает о чужих делах.
- Похоже, ты готова составить завещание в его пользу... С какого выхода он вышел?
- Тут только один путь - вниз по лестнице.
Керси сделал голос чуть потверже:
- Послушай, хватит со мной баловаться, девочка! Я спрашиваю конкретно: откуда он вышел?
- Вы же знаете, что мои друзья обычно входят и выходят через заднюю дверь.
- Так же вышел и Паркин в ту субботу?
Она все не могла решиться:
- Думаю, он вышел через парадное. По-моему, я слышала его шаги на тротуаре, но я не уверена...
- Ты это брось! Ты ведь подошла к окну поглядеть?
Она сдалась:
- Ну да, да! Я видела его. Когда я выглянула, он был уже на противоположной стороне улицы и разговаривал с младшим Клементом...
- То есть, он перед этим постучал в дверь или как?
- Нет, не думаю. Выглядело так, словно они просто случайно там встретились.
- Ну и что дальше?
- Да ничего. Зазвонил телефон, и я пошла в коридор, чтобы снять трубку. Я говорила по телефону минуты две, не больше, и вот когда я вернулась назад в комнату, я услышала этот хлопок.
Керси встал и положил куклу обратно на кресло. Девушка смотрела на него испытующе:
- Надеюсь, у Паркина не будет лишних неприятностей из-за меня?
- Девочка, милая! Подумай своей головой! - сказал Керси невесело. Тебе не кажется, что когда ты начинаешь слишком беспокоиться о других людях, это плохой знак?
- Ублюдок!
Еще до того, как Керси затворил за собой дверь, он услышал гудение включенного пылесоса.
Уайклифф вернулся к фотографиям, все еще пытаясь вспомнить, о чем он думал, прежде чем его прервал Керси. Ах, вот оно - трубки! В общем-то, ничего интересного. Он уже начал собирать фотографии в пакет, когда вдруг заметил на одной из них стол Джозефа с пепельницей, раскрытым альбомом и трубкой. Она имела длинный чубук, как и те, другие, из коллекции на стене, но отличалась от них более глубоким раструбом.
Кажется, это знаменитый сыщик Пуаро говорил: "Мон ами, улика величиной в два фута так же ценна, как улика величиной в два миллиметра". Трудно понять мысли, произведенные серым веществом маленького бельгийца. Но криминальное расследование часто заходит по ложному пути из-за мелочей. Трубка на столе была хоть и не двух футов в длину, но все же заслуживала того, чтобы ее осмотреть еще раз.
Он поговорил по телефону с детектив-сержантом Трайс. Помимо своих прочих обязанностей, она отвечала за хранение ценностей и вынуждена была отражать атаки подозрительных родственников, которые спрашивали, куда после обыска подевалась драгоценная брошка погибшей тети или серебряный браслет любимой бабушки...
- Да, сэр, тут была трубка в кармане куртки Джозефа, наполовину выкуренная... Я плохо в этом разбираюсь, но похоже, она с маленьким раструбом, длинным чубуком и расширенным мундштуком...
- Так! Послушай, я прошу тебя немедленно отправиться в дом Клементов, взять там со стола Джозефа трубку, что лежит рядом с альбомом, и передать ее сержанту Смиту на снятие отпечатков. Если он даже не найдет различимых отпечатков, то все-таки на мундштуке остается "прикус" от зубов, по которому тоже можно идентифицировать курильщика...
Вошел Керси, явно довольный собой.
- Думаю, на сей раз нам удалось найти зацепку, сэр. У нас теперь есть свидетель, готовый подтвердить, что Паркин стоял у антикварной лавки и беседовал с Дэвидом Клементом, примерно за пару минут до девяти часов. Видимо, Паркин вполне мог войти в дом вместо Дэвида, когда тот пошел в бар за сигаретами...
Керси подробно пересказал свою беседу с Мерилин.
- Думаю, мы можем заполучить еще одного свидетеля того, что Паркин в доме побывал, - заметил Уайклифф и показал Керси снимок с трубкой.
- Не понимаю! - нахмурился Керси.
- Эта трубка совершенно непохожа на те, которые собирал Джозеф, зато она ОЧЕНЬ похожа на те, которые курит Паркин...
Керси, не имевший обыкновения курить трубку, явно сомневался:
- Неужели вы думаете, что он мог оставить трубку?
Уайклифф откинулся в кресле, не отрывая сонного взгляда от снимков на своем столе.
- Это нетрудно себе вообразить. Т ы сам только что сказал, что Паркин вошел в дом вместо Дэвида, который отправился за сигаретами. Вероятно, Паркин заявил, что пришел повидаться с Джозефом, а Дэвид сказал ему, что Джозеф сидит в своей комнате на втором этаже: "Вы можете сами к нему подняться". Поднимаясь по лестнице, Паркин услышал выстрел и рванулся в комнату Джозефа - и нашел того умирающим в луже крови на полу. У Паркина в руке была трубка - я и сам держу трубку в руке, когда захожу куда-нибудь в гости, - он бросил ее на стол и нагнулся к Джо, чтобы выяснить, чем тому можно помочь...
Керси состроил кислую гримасу:
- Ага, а потом забыл об этом! Интересно, а потом он о трубке не вспомнил? Она все еще на месте?
- Я послал за ней Лиз Трайс, она заберет трубку и передаст ее Смиту.
Керси почесал подбородок:
- Подумать только, трубка все это время лежала там под самым нашим носом...
Глава 10
Зазвонил телефон.
- Уайклифф слушает.
Это звонили из Бюро Информации, с рапортом о пожаре в доме третьем по Гаррисон-Драйв.
- Мы ведь знаем о вашем интересе к этому дому, сэр...
Уайклифф чертыхнулся.
- Слушай, Дайан, я еду туда, на Гаррисон-Драйв. Отыщи Керси и скажи ему, чтобы он ехал за мной.
Дождь прекратился, но ехать все равно пришлось по улицам, которые были переполнены водой, и из-под колес машин поднимались фонтаны брызг, застилающие ветровое стекло. На Бир-стрит рабочие в оранжевых жилетах очень умело устроили полный хаос в движении, но Уайклиффу удалось вывернуть на Догс-Лег-Лейн.
Из дома на Гаррисон-Драйв валил густой черный дым.
Рядом стояла пожарная машина, две "Скорой помощи" и полицейский автомобиль. По саду тянулись размотанные пожарные рукава. Видны были оранжевые языки пламени, вздымающиеся вверх, очевидно, из кабинета генерала или комнаты над ним. К счастью, викторианские особняки строили с размахом, и между соседними домами всегда оставалось футов тридцать просвета.
Молодой пожарный передавал по радиотелефону какие-то сведения, стоя на подножке пожарной машины. Завидев Уайклиффа, он спрыгнул на землю.
- Я тут нашел другой подступ, с той стороны дома, но огонь чертовски силен...
- Что с жильцами - мужчина и женщина, брат и сестра?
- У обоих ожоги - у женщины довольно серьезные. Брат ее нашел внизу лестницы, когда она пыталась найти выход... Думаю, это у них опрокинулась масляная печь... - молодой человек бросил на Уайклиффа понимающий взгляд. Вы ничего мне не хотите сообщить об этих странных людях?
Уайклифф высказался осторожно:
- У меня есть определенный интерес к ним. В этом деле, возможно, понадобится помощь полицейской экспертизы.
Раздался треск подломившейся древесины, и в воздух взметнулся целый фейерверк огненных искр, сразу же снесенных ветром.
- Это наверняка рухнул пол верхней комнаты. Еще немного - и займутся балки крыши. Мне лучше вернуться к работе...
Санитары "Скорой помощи" с носилками шли по саду вниз. Рядом шел полицейский констебль. Носилки погрузили в первую машину, и Уайклифф успел заметить невероятно бледное, но собранное лицо Гетти. Интересно, она что, оставалась в сознании? На переднее сиденье забрался человек и машина сорвалась с места.
- Как ее состояние? - спросил Уайклифф.
- Сильно обожжены ноги, сэр, но врачи , похоже, считают, что она выживет, - ответил констебль.
- А ее брат?