— Я вижу, вам понравилось, — оценила Галя реакцию Аристарха.
Понравилось? Не то слово! Аристарх рыскал вдоль полок, тянулся на цыпочках, чтобы прочесть названия на корешках под потолком, по-собачьи принюхивался к неповторимому запаху хороших книг, дотрагивался до них кончиками пальцев, испытывая душевный трепет, близкий к экстазу. Его детство пришлось на период книжного дефицита, когда за книгами охотились, брали почитать на одну ночь, сутками дежурили в очередях перед магазином подписных изданий, собирали макулатуру, чтобы получить взамен драгоценный талончик на любимого автора. Младшие поколения никогда не поймут чувство, которое испытывал Аристарх, исследуя книжные полки Галины — чувство благоговения и безмерного почтения к книгам, чего никогда уже не сможет ощутить новая молодежь, избалованная телевидением и Интернетом.
— Богато тут у вас, — пробормотал он наконец, не отрывая взгляда от книг. — Неужели вы всё прочли?
— Нет, конечно, — засмеялась Галя. — Пока только половину. А вот бабушка прочла всё. Это она, собственно, собрала нашу библиотеку.
— Молодец ваша бабушка, — искренне сказал Аристарх. — Я вижу здесь издания, которые просто невозможно было достать…
— Да, у бабушки были возможности.
— …и много книг на английском языке. А это что, итальянский?
— Нет, испанский. Ромуло Гальегос, полное собрание. А это Бласко Ибаньес.
— Ваша бабушка лингвист?
— Нет, но она прекрасно владеет немецким и английским. А меня заставила учить испанский. И английский я знаю очень неплохо.
— Я тоже изучал английский, — робко похвастался Аристарх и почувствовал, что краснеет. — Но он у меня не очень качественный, как это сказать, м-м… книжный. О, это же «The Catcher In The Rye» — «Над пропастью во ржи»! В свое время эта книга произвела фурор, но мне не удалось ее прочесть.
— Мне она не понравилась, — заметила Галя. — Но у вас может быть собственное мнение. Возьмите, почитайте.
— Да? Можно? — по-детски обрадовался Аристарх и замялся. — Вообще-то это не совсем удобно. Вы же меня совсем не знаете.
Галя снова засмеялась:
— Вы бы посмотрели на себя со стороны! Ну как вам можно не доверять?
Он мчался домой чуть ли не бегом — так хотелось поскорее взяться за книгу. В пакете тряслись хлеб, колбаса и лимоны, а вот «Восточнославянские» пришлось выбросить: в суматохе холодных обливаний о них позабыли, и пельмени благополучно превратились в ком мягкого теста. Галина попыталась возместить Аристарху потерю деньгами, но он с возмущением отверг ее предложение, пригрозив поссориться навсегда.
Книгу он одолел быстро — за каких-то три дня — и принес ее Галине в субботу утром, предварительно позвонив по телефону.
Галина открыла дверь, помогла гостю раздеться и провела его в библиотеку. Из кухни доносилась музыка — «Венгерские танцы» Брамса.
— Бабушка готовит обед, — пояснила Галина. — Она замечательная кулинарка. Вам нужно попробовать ее уху: просто шедевр. Ну, как вам «The Catcher»?
— Не могу ответить однозначно. Понимаете, в свое время эта книга воспринималась как нечто очень свежее, даже революционное. Сегодня она уже не читается с таким интересом, и это понятно, ведь литературная мысль прошла большой этап эволюции, многочисленные авторы активно потрудились во всех направлениях, было опробовано множество новых приемов, подходов, способов заинтересовать читателя…
— Всё ясно, — перебила Галина. — Книга вам не понравилась, но вы всячески стараетесь ее оправдать.
— Я бы так не сказал. Не то, чтобы не понравилась…
— Не взяла за душу.
— Верно, — кивнул Аристарх. — Вы точно угадали мою мысль.
— Это было нетрудно. Я чувствовала то же самое, когда ее читала. Хотите взять еще что-нибудь?
— Я бы не против.
— Пожалуйста, смотрите на полках. Вон там, в дальнем углу — Шекспир в оригинале. Но предупреждаю: если ваш английский не очень крепок, лучше не связывайтесь. Попробуйте Моэма. Синие корешки возле окна.
Аристарх решил последовать совету и не связываться с Шекспиром. Издание Моэма было довольно старым, послевоенных лет. В ту пору еще было принято иллюстрировать книги, и Аристарх не смог удержаться, чтобы не полистать томики Моэма, разглядывая рисунки.
— Бабушка любит Моэма, — заметила Галина. — По ее мнению, это очень умный автор. Между прочим, вам ничто не кажется странным?