Она ничего не ответила, внезапно разразившись слезами и обняв его так крепко, что он мог дышать только редко и неглубоко, а говорить и вовсе не получалось, только гладить ее вздрагивающие плечи и спину.
— Я так сильно зла на тебя! — дрожащим голосом проговорила она, отстраняясь и сердито смахивая слезы. — Ты просто исчез! А я наговорила тебе… всякого, не объяснив ничего. Как ты мог так напугать меня, Дэрил? Я места себе не находила, не зная, где ты и что с тобой, я…
— Я люблю тебя, Кэрол, — перебил он, — я понял, что самое главное в моей жизни то, что я люблю тебя. Больше ничего и не нужно… мне больше ничего не нужно, лишь бы ты была со мной. Ты же будешь, правда?
Голубые глаза, минуту назад сверкающие от слез, теперь наполнились таким неземным светом, что он затаил дыхание, любуясь выразительным лицом женщины, ее мягкой улыбкой и чувствуя, как становиться легче.
— Я тоже люблю тебя, Дэрил. И я с тобой, — ответила она тихо, прижимаясь щекой к его щеке и перебирая его слишком длинные волосы.
— Я боялся, что ты откажешься, — счастливым голосом произнес он, — я же совсем не подготовился. Ну ничего, я потом куплю. Или ты сама выберешь, что тебе понравиться.
Кэрол, нежась в его объятиях, не сразу поняла, что он говорит и переспросила:
— Выберу? Что выберу?
— Как что? — удивился он. — Кольцо, конечно.
========== Глава 43. На круги своя ==========
Иезикииль с удовольствием вдохнул привычный запах трав и благовоний. После ремонта «Лавка чудес» стала еще лучше, чем прежде. Сама атмосфера, казалось, неуловимо изменилась… Или это произошло потому, что он был слишком счастлив? Доун, его любимая жена, три недели назад родила девочку, которую они назвали Амелия Лилли Саттон-Хайд. К радости для молодой матери и деда малышки, в ней не было ничего от биологического отца — Шона Грина, приговоренного к десяти годам лишения свободы и уже начавшего отбывать свой срок в штате Вайоминг. Спенсера и Эйдана Монро осудили условно, все-таки мэр вмешался, но они после суда покинули Уотери вместе с матерью и отцом, сложившим с себя полномочия. Гарет получил восемь лет, сдав своего босса — местного поставщика кокаина из Коламбуса, которого УБН вели уже три года. Он предпочел сесть в тюрьму в другом штате, как и Грин, чтобы больше никогда не возвращаться в Уотери.
— Я же говорил, что у Донни все будет, как надо, — с удовольствием сказал Джим Лернер, держа на руках крохотную правнучку и гордо всматриваясь в красное сморщенное личико.
— Конечно, она же все-таки Лернер! — кивнул Майкл. — Стойкая, как и все мы!
— Напомни мне никогда не рассказывать твоему отцу, как ты умоляла меня застрелить тебя из табельного оружия, чтобы перестать чувствовать эту, как ты выразилась, гребаную боль, — шепнул Из на ухо Доун.
— Произнесешь хоть звук — я застрелю из табельного оружия тебя, — прошипела жена, откинувшись на подушки. Роды были легкими, как ей сказали, но только увидев Амелию она поняла, ради чего все это было. Удивительное совершенство дочери, любовь, которая охватила ее в тот миг, когда ей дали ребенка и, конечно же, Иезикииль. Если бы не Мелли, то не было бы ничего этого.
Аарон восстановился удивительно быстро — трещины в ребрах зажили, никаких последствий от полученных ударов не осталось. Он принялся за восстановление их общего детища с энергией и благоговением, ведь теперь они все осознали, что надежные с виду стены и полки могут в мановение ока превратиться в груду разбитых фрагментов. Они выкрасили помещение в новый, небесно-голубой цвет, повесили кованые полки ручной работы, заказали подходящие шкафчики, заново наполнив их мылом, кремами, свечами и отремонтировали прилавок, место за которым заняли неизменная Энид, расцветающая с каждым днем, и Пол, на лицо которого вернулась его загадочная теплая улыбка. А причины были самыми простыми и в то же время чудесными — Энид была влюблена в Карла Граймса, а Аарон и Пол намеревались усыновить девочку, подброшенную на порог церкви Уотери. Отец Стоукс назвал ее Грейси, и органы опеки со дня на день должны были принять решение. Никто не сомневался, что оно будет положительным.
— Из! — в его кабинет влетела сияющая Розита. — Почему ты не сказал, что передумал? Я бы поставила на тебя, честное слово!
— Что? — он непонимающе посмотрел на нее. — Опять ставки, Рози?
— Конечно! Не каждый день в городе выбирается мэр, — хихикнула она, присев напротив его стола, — тебя Доун уговорила? Или Кэрол решила, что раз Хант отказался наотрез, то лучше выдвинуть твою кандидатуру? Мне любопытно, как вы построите свои предвыборные компании, ты же демократ, как и Андреа? А вот Хершел у нас республиканец, да и наша темная лошадка Мэдисон Кларк, по слухам, тоже.
— Я не собираюсь строить предвыборную компанию, Розита, — медленно произнес Из, — я не участвую в выборах мэра, как кандидат, я…
— Ну как нет, я же секретарь приемной, я видела твое имя в списке, но ставку уже сделала на Андреа, по правилам менять выбор нельзя. Ты бы видел, сколько там денег, у Мэгги наверное, руки дрожат, она раньше не представляла, как это тяжело. А ведь идея изначально была моя, жаль, что я не могу больше участвовать как организатор, — протянула Рози.
Иезикииль встал, громко крикнув:
— Энид! Немедленно иди сюда!!!
Через пару минут девушка, одетая в цветастый сарафан и босая, по своему обыкновению, прокралась в кабинет с видом кошки, утащившей птичку. Разве что не мурлыкала.
— Получилось, да? Иначе Розита бы не пришла за свежими сплетнями, — удовлетворенно отметила она, игнорируя скрещенные на груди руки Иза и его недовольное лицо.
— Кто тебе помогал? Доун не могла, она еще была тогда в больнице, — начал Иезикииль грозным голосом, — так кто? Кэрол или Хант? Или Пол и Аарон?
— Ты что, злишься? Из тебя получится самый лучший мэр, — проговорила Энид, — это всем ясно, и, между прочим, Доун меня поддержала! И Хант, и Морган, и даже доктор Хорват. Так что давай, придумаем вместе, как улучшить жизнь каждого жителя Уотери!
— Что? Дейл Хорват, серьезно? — переспросил Из. Не может быть, чтобы человек, который так его ненавидит, переменил свое мнение и выдвинул его кандидатом в мэры города.
— Он самый. Сказал, что городу нужен стойкий человек с нестандартным мышлением, — кивнула Энид.
— Не верю своим ушам, — покачал головой Иезикииль, пытаясь скрыть, как его растрогали слова доктора. В последние месяцы беременности Доун постоянно казалось, что с малышкой что-то не так, один раз Дейл даже приезжал к ним домой среди ночи и признался Изу, что таких терпеливых мужей еще поискать, но он тогда не придал значения его словам, подумав, что доктор просто поддерживал вежливый разговор.
— А ты поверь, — вошедшая Дениз и ее новоприобретенный друг Милтон со смехом втащили в кабинет огромный воздушный шарик с надписью «Наш кандидат» и торжественно вручили его.
Он смотрел на друзей и не смог сдержать улыбки. Вот как тут спорить и отказываться, когда они так смотрят! Но ему было пора домой, к жене и дочери. Он невероятно соскучился по своим девочкам.
— Привет, папочка, — тихо произнесла Доун, встречая его на пороге детской, которую они обставляли наспех. Доун сначала передавала все дела Рику, ставшему почти на год шерифом Уотери, пока она не будет готова снова приступить к работе, затем были суды, где Филипп Блейк блистательно провел процессы Гарета, братьев Монро и Шона Грина, тем самым добившись максимального наказания для тех, кто так долго нарушал закон. Марти, уже твердо стоящий на двух ногах, принимал самое живое участие во всем, как и Милтон, ставший гораздо более уверенным в себе с появлением в его жизни нежной и заботливой Дениз. В итоге первую ночь Амелия спала в корзинке для рукоделия, ведь выбрать кроватку они просто не успели. Спасибо Лилли, которая привезла все необходимое в больницу, пока Из сходил с ума в коридоре, ожидая новостей.
— Привет, — он обнял жену, гладя ее по растрепанным волосам, — как Мелли? Спит?
— Спит. Ей надоело кричать, так что часа два назад она наконец уснула, — криво усмехнулась Доун, — как может так ангельски выглядящая крошка издавать столько шума?