- Что он, собственно, имел в виду? - растерялась Ливия.
- Этого я не знаю, госпожа, - ответил Ромп. - Но его отчаяние было таким искренним, что я поверил ему. "Только не выдавай меня! - умолял он. - Никто не должен знать, где я был. Даже моя мать. Иначе на всех нас обрушится несчастье". Он так горячо просил, что я в конце концов пообещал никому ничего не рассказывать. Если бы я только мог предположить, к каким ужасным последствиям это приведет, госпожа, я бы тут же пошел к вам. Может быть, мы могли бы спасти его. Я бы помог ему вовремя скрыться; мы смогли бы вместе уйти из города и спрятаться. - Ромп замолк и горестно уставился в пустоту.
- Теперь слишком поздно, - заключила Ливия. - Мне следовало бы рассердиться на тебя за то, что ты забыл свой долг, но ты действовал из лучших побуждений. Мы теперь все должны что-то делать, чтобы помочь Руфу. Но сколько загадок! Кроме всего, я никак не пойму, при чем здесь мой муж? Если бы только удалось узнать, где был Руф прошлой ночью!
- Мы могли бы пойти к Руфу в тюрьму и спросить его, - предложил Антоний.
Ромп мрачно покачал головой.
- Нас не пустят, - сказал он. - И потом, заключенным строго запрещено разговаривать.
- Должно быть, он прятался на площади Минервы, - высказал предположение Публий.
- Для того, чтобы написать на стене: "Кай - болван", не нужна целая ночь, - возразил Юлий.
- А как тогда объяснить потерянный плащ, мокрую одежду и пустую копилку? размышлял Муцин,
- Наверное, он потратил деньги на красную краску, - предположил Флавий.
- Чушь, - отрезал Муций.-После захода солнца в целом Риме не найти открытой лавки.
- Что-то мне подсказывает, что Руф натолкнулся на злых людей прошлой ночью, - задумчиво произнесла Ливия. - Нет другого объяснения его поведению и тому, что он пропадал целую ночь. Кто-то силой заставил его написать "Кай болван" на священном храме, возможно намереваясь шантажировать моего мужа. А может, здесь скрыты и другие политические мотивы. Если бы у нас было доказательство, что Руфа силком заставили совершить это, префекту пришлось бы отпустить его. Мы должны найти этого шантажиста или кого бы там ни было.
- Мне кажется, что тот, в чьи руки попал Руф, и тот, кто напал на учителя Ксанфа, - одно и то же лицо, - решил Ромп. - Два происшествия за одну ночь здесь должна быть какая-то связь.
- Если бы можно было найти этого негодяя! - пробормотала Ливия. - Но у нас нет ни одной зацепки.
- А цепь! - неожиданно завопил Антоний.
- Какая цепь? - не понял Муций.
- Та, которая у тебя в кармане. Она ведь принадлежит грабителю, не так ли?
- Ах, эта... - пробурчал Муций.
Он вынул цепь из кармана, Ливия и Ромп с любопытством рассмотрели ее.
- Дорогая цепь, - заметил Ромп. - Знатные полководцы на Востоке носят такие на своих плащах.
- Может, грабитель-предводитель персов? - задумчиво изрек Антоний.
- Более вероятно, он украл ее с плаща предводителя персов, - предположил Публий.
- Боюсь, эта цепь не очень нам поможет, - разочарованно сказала Ливия.
-У меня есть идея! - воскликнул Муций.
- Какая? - живо отреагировали его друзья.
- Лукос... - произнес Муций, и голое его понизился до шепота.
- Лукос?
- Да, - подтвердил Муций. - Он обладает даром прорицания. Давайте сходим к нему, покажем нашу цепь и спросим, кому она принадлежит!
Антоний пришел в восторг.
- Вот здорово!
Ливии идея тоже понравилась.
- Говорят, у этого Лукаса на самом деле есть дар предсказателя, - заметила она. - Я слышала это из уст самых высокопоставленных людей.
Но Юлий, Публий и Флавий смущенно молчали.
- Вы что, боитесь его? - с вызовом обратился к ним Муций.
- Скажешь тоже! - буркнул Публий.
- С чего мне бояться? - отозвался Юлий, почесывая за ухом.
- Я тоже не боюсь, - поспешно заверил Флавий.
ЗМЕИ
Спустя два часа они встретились на площади Минервы. Погода испортилась, поднялся промозглый ветер, гнавший по небу грязные серые дождевые тучи. У Флавия стучали зубы, и он поглубже надвинул капюшон своего плаща. Его дрожь в равной степени объяснялась и холодом, и мыслью о Лукосе.
Антоний продемонстрировал всем маленький кинжал, который был у него спрятан в складках одежды.
- На всякий случай, - таинственно пояснил он и устроил целый спектакль, снова пряча кинжал под тогу.
- Ты ведешь себя так, как будто Лукос чем-то опасен, - нервно заметил Юлий.
- Во всяком случае, он может попытаться заколдовать нас, - ответил Антоний.
- Тогда твой кинжал не поможет, - решил Юлий.
- Кинжал всегда пригодится, - настаивал на своем Антоний. - Одиссей точно таким проколол глаз Циклопу.
- То была заостренная палка, - поправил его Юлий.
- Тогда давайте и палку захватим, - живо предложил Антоний.
Муций велел всем трогаться.
- Мы должны вернуться по домам до того, как двери запрут на ночь, напомнил он.
- У вас есть с собой деньги? - спросил Юлий.
- А зачем? - удивился Муций.
- Лукос не будет предсказывать даром. У меня при себе ни гроша.
Антоний и Публий также оказались не при деньгах. Муций рассвирепел.
- Раньше нужно было думать, - накинулся он на ребят. - У меня только обычная сумма на мелкие расходы. Тридцать пять сестерциев. Вот и все.
- Это будет стоить дороже, но, может быть, он поверит нам в долг? предположил Флавий.
- Или мы скажем ему отослать счет Ливии, - выдвинул свою идею Юлий.
- Нет, - решил Муций. - Лукос не воспользуется волшебной силой, пока не увидит деньги прямо у себя перед носом. И времени терять мы тоже не можем. Нужно поскорее вызволять Руфа. Кто знает, что он сейчас переживает.
- В тюрьме ужасно, - принялся рассуждать Антоний. - Заключенных сажают на цепь и дают им только хлеб и воду. По их лицам бегают крысы, а еще их избивают. Как-то раз я шел мимо тюрьмы и слышал жуткие вопли.
- Сколько у вас денег дома? - строго спросил Муций.
Этот вопрос всех поверг в смущение.
- Совсем мало, - проворчал Публий.
- У меня есть золотой, который подарил мне дядя на день рождения, признался Флавий.
Муций с довольным видом похлопал его по спине.
- Прекрасно! - произнес он. - Это уже сто сестерциев. А у тебя? обратился он к Юлию.
- Я скопил немного, - заикаясь, проговорил тот, - хотел купить "Избранные труды Юлия Цезаря". Они стоят триста сестерциев. У меня уже есть двести.
- Значит, тебе придется расстаться с одной сотней, - милостиво разрешил Муций. Юлий покорно вздохнул.
- Я смогу занять денег у нашего повара, - поспешно сказал Антоний. - У нас знаменитый повар, родом из Галлии. Отец заплатил за него целое состояние.
- Бегите и принесите деньги! - приказал Муций. - Я вас здесь буду ждать.
Флавнй, Юлий и Публий вскоре вернулись. Юлий принес сто сестерциев, Флавий свой ценный золотой, а Публий целую жменю мелких медных монет. Антонии появился немного позже и с вытянутым лицом. Повар оказался не на высоте.
- Каков скряга! - пожаловался Антоний. - Так и не дал мне ничего. Утверждает, что у него нет никаких денег. Но я проучил его.
С этими словами он вынул круг сыра, разломал его на куски и предложил ребятам.
- Мне не нужен сыр, мне нужны деньги, - возмутился Муций.
- Денег я тоже достал, - успокоил его Антоний. - Попросил отца выдать пораньше причитающуюся мне сумму на мелкие расходы. Он случайно оказался дома и был в отличном настроении из-за победы Претония над галлами. "Вот тебе пятьдесят сестерциев, - снизошел до милости, точно сам Юпитер. - Купи себе фиги в меду!" Знаете что? На эти деньги мы могли бы купить целый бочонок фиг!