Руф оглядел своих друзей в полной растерянности. Потом вдруг стал ухмыляться.
- Вы просто хотите разыграть меня. Ха-ха, ничего не выйдет.
- Мы здесь не для того, чтобы шутить, - зло оборвал его Муций. - Дело гораздо серьезнее. Быстро одевайся и пошли.
И тут Руф потерял терпение.
- Оставьте меня в покое! - закричал он. - Клянусь, я никогда ничего не писал ни на каких храмах. Это, должно быть, кто-то другой. И если вы мне не верите, то тем хуже.
ПОЧЕРК
Мальчики были поражены. Им и в голову не приходило, что в конце концов виновником может оказаться кто-то другой.
- Поклянись! - потребовал Муций.
- Клянусь! - уверенно повторил Руф, подняв правую руку.
Муций обернулся и обвел своих друзей подозрительным взглядом.
- А что скажут остальные? - с угрозой произнес он.
- Это сделал конечно же не я, - злобно отозвался Публий. - Я и так часто говорил Каю в лицо, что он болван. Зачем бы я стал писать об этом на стене?
- Может, виноват кто-то из рабов Виниция? - предположил Антоний. - Кай мог сыграть с ним злую шутку, например подложить крапивы к нему в постель. В отместку раб написал на стене храма: "Кай - болван".
- Где найдется в Риме раб настолько сумасшедший, чтобы осквернить храм? рассудил Юлий. - Это мы - болваны, - медленно продолжал он, метнув на Руфа недоброжелательный взгляд. - Разве Клавдия не говорила, что Кай сразу узнал почерк Руфа?
- Ложь! - запротестовал Руф. - Как это мог быть мой почерк, если я ничего не писал?
Муний нахмурился.
- Но Каю кажется, что он знает твой почерк очень хорошо.
Руф принужденно рассмеялся.
- Хорошая шутка. Кай слишком глуп, чтобы узнать чей-либо почерк. Ведь он едва умеет читать.
Но друзья Руфа даже не улыбнулись. Они серьезно смотрели на него. Больше шутить ему не хотелось. Руф замолк и задумался. Наконец он с облегчением вздохнул.
- Я могу доказать, что это не мой почерк, - ликующе сказал он.
- Как? - спросил Муций.
- Дайте мне навощенную табличку! - распорядился Руф. - Я напишу: "Кай болван", и вы тут же увидите, что каракули на храме не мои.
Простая и разумная мысль всем понравилась. Руф взял в руки стиль и табличку и приготовился нацарапать известные всем слова.
- Но ты должен писать, как всегда пишешь, - предупредил Юлий.
- И пиши такими же большими буквами, как вчера вечером в школе, - указал Муций.
Руф кивнул. Он сидел скорчившись на кровати, наклонив голову набок, и старательно выводил буквы. При этом он то и дело нервно проводил кончиком языка по губам. Закончив трудиться над образчиком своего почерка. Руф вручил навощенную табличку Муцию.
- На! Вот как я пишу! - уверенно произнес он.
Мальчишки столпились позади Муция. И дружно уставились на табличку.
- Ну? - занервничал Руф. - Почему вы молчите?
- Хм, - промычал Муций, смущенно потирая нос.
- В точности как на стене храма, - решил Антоний, обладатель отличной памяти.
- Нет, - возразил Флавий, - совсем не похоже.
- По правде говоря, я не помню, как выглядит надпись на храме, - признался Муций.
-И я не помню, - подхватил Юлий.
- Давайте сейчас же проверим, - предложил Антоний, выхватив табличку из рук Муция. - Я сбегаю к храму и сравню оба почерка.
- Подожди, я с тобой, - сказал Публий. - Иначе, когда вернешься, будешь рассказывать нам невероятные истории.
- Хорошая мысль, - одобрил Муций. - Но будьте осторожны, чтобы вас не поймали возле храма, особенно с этой табличкой в руках.
- Можешь на нас положиться, - заверил его Антоний и поспешил к двери, а вслед за ним заторопился и Публий.
В комнатушке нависла неловкая тишина. Руф упрямо не смотрел на друзей; он сидел, рассеянно разглядывая свои ноги, торчащие из-под одеяла. Немного погодя мальчик неуверенно спросил:
- А почему сегодня никто не пошел в школу?
- Боги великие! - воскликнул Муций. - Мы чуть не забыли сказать тебе. Ксантипп простил тебя.
Руф взглянул на друга, едва веря своим ушам.
- Ксантипп... простил меня? - промямлил он. - Значит, он не собирается говорить с моей матерью?
- Нет, - успокоил его Юлий. - Ксантипп просто хотел хорошенько напугать тебя.
Руф сидел совершенно ошеломленный.
- Если бы я только знал... - едва слышно прошептал он.
Ho никто не обратил внимания на его слова.
- После каникул ты сможешь вернуться в школу, - сообщил Флавий.
- Видишь ли, у нас у всех сейчас каникулы, - объяснил Юлий и принялся пересказывать историю нападения на Ксантиппа.
- Но кто же мог напасть на него? - удивленно спросил Руф, когда Юлий закончил свой рассказ.
- В этом-то и загадка, - сказал Муций. - Но самое смешное, что ничего не украли, не считая нескольких глупых книжонок по математике и картинок. - И стал рассказывать Руфу о Клавдии и угрозах ее отца.
Руф был потрясен, узнав, что сенатор хочет донести на него префекту.
- Но я не имею никакого отношения к этой проделке, - заикаясь, проговорил он.
- Если это правда, мы пойдем к сенатору и так ему и заявим, - попытался успокоить его Юлий, которому стало жаль Руфа.
Все мальчики любили его: Руф был парнем что надо, всегда шутил и придумывал интересные игры. Они услышали, что возвращаются Антоний и Публий. Еще не успев дойти до двери, Антоний прокричал:
- Почерк одинаковый! - Он вбежал в комнату, держа табличку в руке. - Я оказался прав. Надпись на стене выглядит точно так, как на этой табличке.
-Верно, - подтвердил Публий. - Ставлю золотой против одного сестерция15, что это написал Руф.
- Честное слово, это не я! - закричал Руф с болью в голосе.
- Наверняка ты, - сказал Публий.
- Нет! - настаивал Руф на своем.
Вдруг его глаза округлились, как будто он нашел ответ и сам испугался его:
- Мой почерк подделали!
- Что? Как? - потребовал разъяснений Муций.
- Кто-то скопировал мой почерк, - объявил во всеуслышание Руф.
- Но для чего? - поинтересовался Флавий.
- Чтобы люди подумали, что это сделал я, - ответил Руф, глядя в пустоту, и в его глазах читались печаль, покорность и испуг.
- Как ты думаешь, - пробурчал Юлий, - кто бы мог скопировать твой почерк?
Руф замялся, но только на секунду. Затем он тихо проговорил:
- Откуда мне знать?
- Мы теряем драгоценное время, - решительно сказал Муций. - Ты должен бежать. Мы уже придумали, где тебя спрятать.
- Ни за что, - с горячностью заявил Руф. - Если я убегу, люди наверняка подумают, что виновник - я. Даже мои родители тогда этому поверят.
Тут у Муция лопнуло терпение.
- Ты просто сумасшедший! - напал он на Руфа. - Хочешь, чтобы тебе отсекли руки? Или сбросили в Тибр?
Муций тут же пожалел о своей резкости, потому что Руф в полном отчаянии закричал:
- Ты думаешь, я вру! Но я на самом деле не виноват!
Потом он отвернулся к стене и натянул одеяло до самых ушей. Мальчики услышали приглушенные рыдания. Юлий попытался успокоить своего товарища.
- Мы вовсе не думаем, что ты врешь. Но скопировать чей-то почерк очень сложно. Мне когда-то отец говорил. Обманщику пришлось бы очень долго изучать твой почерк, чтобы понять, как ты выводишь буквы.
Руф резко подскочил на кровати.
- Табличка для письма! - вскричал он. - Та, что я повесил на стене в классе. На ней было написано: "Кай - болван".
Никто не понял, куда он клонит.
- Ты говоришь загадками, как оракул, - заметил Публий.
- Тот, кто ворвался в школу, наверное, хотел украсть ту табличку, чтобы подделать мой почерк, - объяснил Руф.
- Но ведь ничего не пропало, за исключением нескольких книг и картинок, напомнил Юлий.
Руф впал в отчаяние. Но тут Антоний запрыгал от волнения.
- Ого-го-го! - проголосил он. - А табличка-то пропала! Разве вы не помните? Сегодня утром ее не было на стене.
Лица у всех просветлели.
- Нужно немедленно вернуться в школу, - распорядился Муций. - Если табличку украли, то Руф прав; это всем докажет, что его почерк подделан.