– Ничего, до свадьбы заживет.
– Надеюсь. Ну, что мы раздобыли?
Гончая поднесла страницы к уличному свету.
– Давай посмотрим. Вот записи из регистрационного журнала Миф Дэниелс. В тот день, когда напали на твою лодку, она выключила сигнализацию в 20.11.
– В начале девятого. Когда вернулась с работы.
– Верно. Потом она снова включила систему в 23.58. Без двух минут двенадцать. Наверное, перед тем, как легла спать.
– Значит, она была дома.
– Похоже на то.
– А как насчет той ночи, когда взломали твой трейлер?
Гончая перешла к следующему списку. Просмотрев записи, положила их на колени.
– То же самое. Она была дома.
Кен не знал, радоваться ему или огорчаться.
– Миф в этом не участвовала. Ни на озере, ни в трейлере.
– Да, но отсюда еще не следует, что она вообще тут ни при чем. Мы только знаем, что она не делала этого.
Минут через двадцать подъехали к трейлеру Гончей.
– Хочешь в больницу? – спросил Кен.
– Пока нет. Я только позвоню и узнаю, нет ли новостей. А потом покатаюсь по городу, надо развеяться.
– Радиосерфинг?
– Да. – Гончая вылезла из машины. – Спокойной ночи, Кен.
– Спокойной ночи.
Кен смотрел на нее, пока Гончая шла через дворик и поднималась по трем маленьким ступенькам в свой трейлер.
История с ее другом больно по ней ударила, хотя она и пытается это скрыть, подумал Кен. Убедившись, что Гончая благополучно скрылась в трейлере, он поехал к себе.
Когда он вошел в квартиру, звонил телефон. Кен пробежал через комнату и взял трубку:
– Алло?
– Где ты был? – спросила Миф.
Кен еще держал в руках записи из журнала ее системы безопасности. Он бросил бумаги на стол.
– Так, гулял, – небрежно ответил он.
– Я готова обсудить с тобой мою идею насчет поиска денег.
– Отлично. Давай обсудим.
– Не по телефону. Встретимся завтра вечером. На причале, ровно в десять. Тебя устроит?
– Почему на причале? И почему так поздно?
– Ты подозреваемый. Нас не должны видеть вместе, иначе все пропало. По-другому не получится.
– Ладно.
– Буду рада с тобой встретиться, Кен. Я соскучилась.
– Я тоже.
Кен уловил колебание в ее голосе, слово она хотела что-то добавить, но передумала.
– Спокойной ночи, – сказала она.
– Спокойной ночи. – Он повесил трубку. И что теперь делать?
Он не должен с ней встречаться. Или должен?
Кен расхаживал по своей маленькой гостиной, вспоминая предупреждение Майклсона: Миф вполне способна «пришить его где-нибудь в подворотне».
Причал тоже сгодится.
Только идиот может доверять ей после того, что произошло. Но он по-прежнему не был уверен в ее виновности.
Кен снова взглянул на записи из журнала. Если за нападениями на его лодку и на друга Гончей стоит не Миф, тогда кто?
Гэнт с удовлетворением отметил, что в небе стоит полная луна. Было так светло, что в квартале не горели фонари.
Детектив, лейтенант Джим Рингланд и еще двое полицейских в форме подошли к одному из двухэтажных «дуплексов», расположенному в сплошном ряду кирпичных зданий. Гэнт уже не первый год знал Рингланда и с удовольствием принял его помощь. В последний раз они работали вместе шесть лет назад, когда Гэнт еще не перешел в дневную смену.
– Стрельба будет? – спросил Рингланд.
– Вряд ли. Если этот парень достанет пушку, в суде ему всыплют по полной.
– Он в любом случае загремит надолго. Какая ему разница?
– Верно.
Гэнт вытащил свой револьвер и проверил барабан. Рингланд и оба полицейских тоже достали оружие. Лейтенант жестом приказал Рингланду и одному из копов обойти вокруг дома, а сам вместе со вторым направился к парадной двери.
По дороге Гэнт внимательно взглянул на своего напарника. Это был молодой выпускник академии, паренек с мальчишеским румянцем и ярко-синими глазами. Детскую внешность немного компенсировала тяжелая челюсть. Детектив вспомнил, каким был сам в те дни, когда только начинал служить в полиции. На первых задержаниях ему казалось, что форма притягивает к себе все выстрелы, и он чувствовал себя одним из тех безымянных членов команды «Стартрека», которых пачками убивали каждый раз, когда они вместе с главными героями высаживались на какую-нибудь враждебную планету.
Гэнт прочитал фамилию молодого коллеги на бейджике.
– Ладно, Гордон, давай арестуем этого парня.
Они тихо подошли к входной двери. Гэнт резко постучал и посмотрел на соседнее окно. Одна из планок жалюзи слегка приподнялась.
– Откройте. Полиция!
Внутри послышались удаляющиеся шаги. В следующий момент Гордон мощным ударом вышиб дверь. Оба полицейских, подняв оружие, ворвались в гостиную, из которой вверх уходила узкая лестница.
В задней части дома послышался звон разбитого стекла. Они кинулись по ступенькам в спальню и увидели оконную раму, из которой еще сыпались осколки. Гэнт спрятал револьвер в кобуру, ринулся к окну и уцепился за торчавший снаружи сук.
Он заорал Гордону:
– Зови Рингланда!
Гэнт наполовину падал, наполовину спускался с дерева, одновременно пытаясь не упустить из виду беглеца. На мгновение ему показалось, что тот исчез, но в последний момент он его заметил. Детектив спрыгнул вниз и, едва коснувшись земли, бросился вдогонку.
Возраст и лишний вес почти не мешали ему бежать, а недостаток скорости лейтенант компенсировал выносливостью. Гэнт славился своей способностью выматывать беглецов – тут на его стороне всегда было преимущество. Когда преступник оглядывался в надежде, что преследователь отстал, лейтенант знал: теперь дело в шляпе. Не успеет тот обернуться во второй раз, как детектив уже схватит его за шиворот.
Они пробежали почти три квартала, когда Гэнт услышал взвизгнувшие сзади шины: Гордон или другой полицейский сели в машину и присоединились к погоне. Подозреваемый оглянулся через плечо, и лейтенант прибавил скорость.
За спиной заревел мотор, и Гэнт увидел, как мужчина бросился через двор к высокой деревянной изгороди. Подозреваемый с разбегу прыгнул на ворота и повис на них. Гэнт, чуть не поскользнувшись на сырой траве, быстро подскочил к воротам и распахнул их настежь. Створка со всего размаху стукнулась о кирпичную стену дома вместе с уцепившимся за нее мужчиной. Удар пришелся ему по лицу. Он со стоном свалился, схватившись за разбитый нос.
Гэнт набросился на беглеца сзади и мгновенно надел на него наручники. Он вздернул его подбородок. Это был Хезус Миллисент, приятель Карлоса Валеса.
– Тебе повезло, Хезус. Если бы тебя поймал кто-нибудь из наших горячих новичков, лежать бы тебе с проломленным черепом.
Хезус выгнулся с заломленными назад руками и завопил:
– Отпустите, я ничё не знаю!
– Ты хотел сказать – ничего не знаешь?
– А ты кто, хренов учитель?
– Нет, зато моя жена – преподаватель. Так что относись уважительно к этой профессии!
Гэнт повернул его лицом к себе. К ним подбежали Рингланд и еще один полицейский, оба с оружием в руках. Рингланд поморщился, увидев кровь на лице Хезуса.
– Что ты с ним сделал, Гэнт?
– Просто открыл ворота. А он оказался наверху.
Рингланд бросил на детектива понимающий взгляд:
– Ну да, я так и подумал.
– Нет, правда, – настаивал Гэнт. – Парень хотел залезть наверх, я распахнул створку, и он ударился о стену.
– Конечно, – поддакнул Рингланд с заговорщицкой улыбкой.
Гэнт махнул рукой и решил не переубеждать приятеля.
– Поговорим начистоту, Хезус. Допустим, ты не поджигатель. Но тогда почему у тебя в багажнике нашли рваное тряпье и канистры с бензином и горючей жидкостью?
Хезус сидел в маленькой комнате для допросов и таращил глаза на Гэнта и Рингланда, расположившихся по другую сторону стола. Из его ноздрей торчали два комка туалетной бумаги.
– Кажется, у меня снова потекло.
Рингланд оторвал ему еще один клочок.