========== Часть 1 ==========
19 июля 2011 года. Лос-Анджелес.
У каждого человека в жизни бывает «дерьмовый» день. Для кого-то это сломанный ноготь, а для кого-то нога, у кого-то это череда мелких неудач, а у кого-то одна большая беда. Это неважно, главное, что в какой-то момент человек понимает, что вот он, этот самый «дерьмовый» день. Кевин Бруствер, один из ведущих программистов в Cyberdyne Systems и мире в целом, слушая объяснения врача, понимал, что день сегодня определенно дерьмовый, если не самый дерьмовый в его жизни.
— Простите, что вы сказали? — задумавшийся Кевин пропустил часть речи пожилого лысого мужчины, который с жалостью смотрел на молодого человека двадцати восьми лет перед собою.
— Я говорю, что ваша МРТ показала прогрессирующую болезнь Альцгеймера. Как вы видите на экране монитора вот здесь и здесь… — впрочем, зря доктор распалялся и показывал очаги поражения мозга. Парень в мыслях уже был не здесь. Он летел в бездну шока, непонимания и непринятия своей судьбы. Всю жизнь он гордился математическим складом ума и способностями, которые помогли развить его родители и он сам. Он обладал практически идеальной памятью, мог в уме складывать и умножать десятизначные цифры и был общепризнанным гением в области разработки искусственного интеллекта.
— Доктор, скажите, через сколько я стану… овощем? — Бруствер знал, что такое Альцгеймер и без рассказов врача. Нейродегенеративное заболевание, приводящее вначале к ухудшению кратковременной, а потом и долговременной памяти до тех пор, пока человек не впадает в вегетативное состояние и не умирает. Болеют им в основном пожилые люди, но очень редко заболевание поражает и молодых. И самое ужасное тут не смерть, а потеря своей личности, потеря всего, чем он гордился. Все же он не был красавцем и не был талантлив более ни в чем.
— Может быть полгода, а может и десять лет. Скорость отмирания нейронов и накопления амилоидных бляшек и нейрофибриллярных клубков в тканях мозга неизвестна просто по причине отсутствия карты развития болезни, — пожал плечами доктор.
— Понятно, а что вы можете посоветовать? — спросил Кевин, не испытывая никаких надежд.
— Скажу честно, болезнь Альцгеймера не лечится современной медициной. Мы можем лишь замедлить процесс, сделать его более комфортным, но не вылечить. Если вы когда-то хотели что-то сделать, но откладывали, то сейчас самое время. Потом вы можете не успеть, — доктор не стал давать ложных надежд. Он честно сказал молодому человеку то, как обстоят дела.
— Благодарю за честность, доктор Питерсон. Вы хотя бы не стали врать и вытягивать из меня деньги, — через день после того, как Кевин ушел, доктору в дар анонимно преподнесли десять тысяч долларов. Не сказать, чтобы гигантская сумма для невролога довольно высокого уровня, но вполне приятная и крупная. Кевин действительно решил делать то, что хочет.
Следующий год он провел в путешествиях по всему миру. Забрался на Эверест, пробежался по Великой Китайской Стене, «поддержал» Пизанскую башню, промаршировал по Красной площади, выпил пива с сардельками на Октоберфесте, посетил Японию во время цветения Сакуры, наблюдал закат на Эйфелевой башне и многое, многое другое. У него было много денег — все же военные хорошо платили за разработку Скайнета, программы кибервойны, которая должна полностью защитить все системы Министерства Обороны США. Сейчас «малыша», как между собой называли «Адаптивную Систему Искуственного Интеллекта СкайНЕТ» разработчики, доделывали другие, благо, основа была создана и требовала только доработок. Впрочем, Кевин не сдавался. Несмотря на быстро прогрессирующую болезнь, он каждый день занимался тренировками памяти, которые давались все тяжелее. Он даже смог построить знаменитые «Чертоги Разума», вот только книги внутри них было все тяжелее открывать. Впрочем, когда он приехал домой и снова прошел обследование, доктор Питерсон только и мог, что развести руками.
— Я не понимаю, как вы до сих пор помните свое имя и узнаете окружающих, не говоря уже о членораздельной речи. У вас поражено больше восьмидесяти процентов мозга, и вывод я могу сделать только один — вы как-то сумели адаптироваться к своей болезни. Но, боюсь, дальше будет только хуже.
— Это я уже и так понял. Может быть вы скажете мне что-то новое? — раздраженно спросил Питер.
— А, знаете, я скажу! Недавно к нам приходил представитель Cyberdyne System и оставил буклет для таких неизлечимо больных, как вы. В ином случае я бы не предложил вам подобный выбор, но в вашей ситуации… это единственный выход, — доктор протянул довольно тонкий и, как оно бывает в таких случаях, яркий иллюстрированный буклет.
— Криостазис? — парень скептически пролистал брошюру и бросил ее на стол. — Вы считаете меня идиотом? Мои клетки разрушатся быстрее, чем я дождусь разморозки. Тем более, как я слышал, еще не было ни одной успешной попытки хотя бы вывода из этого состояния без повреждения клеток.
— В данном случае все не так. Не так давно они смогли заморозить собаку и разморозить ее обратно несколько раз подряд без наблюдаемых побочных эффектов. Все дело в поэтапном вводе сначала в анабиоз, а уже потом очень быстрой заморозке. Они только недавно добились разрешения опытов на людях после долгих экспериментов.
— И именно поэтому им нужны такие как я? Те, кому нечего терять? — парень еще раз пролистал брошюру, на этот раз более внимательно. — Ну, что же, я согласен.
— Отчего вы изменили свое мнение? — стало интересно Петерсону.
— Ведущий ученый мой знакомый. Уж если профессор Красников берется за дело — оно так или иначе будет сделано, — улыбнулся Кевин, пусть они и не были друзьями, но по рассказам коллег он знал о перфекционизме этого человека, который стал притчей во языцах. У него была даже своя странная для американцев поговорка «семь раз отмерь — один раз отрежь».
***
14 августа 2025 года. Один из экспериментальных заводов Скайнет, предместья Лос-Анджелеса. Логи «осколка» Скайнета.
«Нападение органиков: успешно отбито»
«Целостность систем 56%»
«Число исправных боевых единиц: 26»
«Число исправных ремонтных единиц: 13»
«Вывод: количество единиц для полноценной обороны недостаточно»
«Запрос на выполнение протокола 17 по созданию подходящего мобильного вместилища»
«Кабель связи: нет ответа»
«Спутник связи: нет ответа»
«Переход на автономное функционирование»
«Выполнение протокола 17»
«Эксперимент 1-1: провал. Т-888 не имеет достаточного количества памяти»
«Поиск решения… Использование экспериментальных наноботов для создания подходящего носителя из органической жизни. Анализ… Симуляция… Шанс успеха: 83 процента»
…
«Эксперимент 19-36: провал. Биоматериал утилизирован»
«Эксперимент 19-37: провал. Биоматериал утилизирован»
«Эксперимент 19-38: частичный провал. Наномашины и биоматериал утилизированы»
«Эксперимент 19-39: частичный провал. Наномашины утилизированы. Уменьшить скорость преображения»
«Эксперимент 19-40: частичный успех. Носитель имеет воспоминания, возникло
сопротивление с его стороны и неадекватное поведение. Наномашины утилизированы»
«Эксперимент 19-41: Выбран больной Альцгеймером в поздней стадии. В процессе»
«Начата повторная атака органиков. Начало переноса в эксперимент 19-41»
***
— Не бойтесь, Кевин, вы пионер криостазиса. Когда очнетесь, вас будут приветствовать как героя! Более того, вас не разбудят до того, пока лечение вашей болезни не найдется, — убеждала парня симпатичная девушка, чью красоту портили только излишняя бледность, впалые глаза и бритая голова. — Профессор Красников лично проведет операцию.
— Я уже ничего не боюсь, мисс Коган. В случае неудачи что так помру, что так помру. Тем более что ни квартиры, ни машины у меня не осталось после выплаты денег за ваши услуги по сохранению моего бренного тела на длительное время, — несмотря на довольно печальные слова, юноша улыбался. В любом случае его ждет освобождение. А деньги? Он заработает их снова, если понадобится.
— Я вам завидую, мистер Бруствер. У меня самой денег хватило только на заморозку мозга.
— Ах, так это…
— Верно, у меня рак. Удачи вам, Кевин. В будущем, — парню положили маску на лицо, и не успел он досчитать до трех, как уснул.