Мне было легко ориентироваться в пространстве. Я уверенно шел к своей цели, постепенно сокращая расстояние. Когда между нами оставалась пара домов, я смог проникнуть в ее сознание и приступить к разработке плана. Здесь была довольно стандартная ситуация, но нужно было показать каждой жертве, что она является достаточно самобытной.
Снедающий меня Голод превращался в приятное возбуждение, сродни эротическому. Но никакие плотские утехи не шли в сравнение с его утолением. Я больше не мог себя сдерживать. Проработав сценарий, я запустил его в действие и стал выжидать момент, когда мое появление окажется особенно эффектным.
Когда озлобленность, наконец, гадкой змеей вышла из моего тела, я почувствовала усталость и опустошенность. Чемодан будто стал весить втрое больше и, ко всему прочему, его ручка неприятно натирала мои замершие ладони. К сожалению, перчатки остались сиротливо дожидаться хозяйку в бывшем месте ее обитания. К тому же, я решила сократить путь через малознакомые дворы и, похоже, немного заплутала. До моего слуха доносились звуки запускающихся фейерверков с центральных улиц. По сути, они должны были приносить радость, но у меня каждый выстрел вызывал все больше дискомфорт и неясную тревогу.
О, Великие Девы, что же со мной происходит? Я же слишком ничтожна для того, чтобы ссыпать на мою голову всевозможные неприятности. Глаза снова защипало. Я утерла слезы рукавом пальто и потащилась дальше в неизвестном направлении. Куда-нибудь да и выйду! Просто не нужно было мне витать в облаках так много. Правильно говорят, жизнь — тяжелое испытание. Каждую награду нужно выслуживать, вымаливать, зарабатывать упорным трудом. А я ишь чего захотела — чтобы все было по-моему! Видать, вселенский разум не терпит тех, кто нагло претендует на роль Высшего Создания. Пусть даже в рамках собственной судьбы. Так мне и надо! Все, кого я любила, предали меня. Им ничего не стоило взять и растоптать мои чувства. Любовь — выдумка для идиотов. Существует привязанность, расчет, симпатия, влюбленность, наконец. Но в любовь я больше не верю.
Я остановилась, чтобы передохнуть, и осмотрелась. Небо надо мной приобрело странный, молочно-розовый, грязный оттенок. На его фоне голые ветви деревьев смотрелись ужасающе. Тревога в моей груди усилилась. Я схватила чемодан и ускорила шаг. Обстановка вокруг стала совсем незнакомой. Дома на моем пути выглядели игрушечными. Еще больше меня настораживал факт того, что мне уже достаточно давно не встречались другие люди. Я будто бы попала внутрь чьего-то ночного кошмара. Но тут мое сердце немного расслабилось. В следующем дворе мне на глаза попалась фигура, одиноко сидящая на скамейке. Мне нужно было узнать дорогу к подземке, поэтому я направилась к ней. Когда между нами оставалось несколько шагов, человек повернулся ко мне. А я остановилась в замешательстве, увидев его лицо. Это был замученный, бедно одетый палирец, в глазах которого стояла болезненная горечь. Во мне ожил липкий страх. Мужчина внезапно вскочил со своего места и принялся пристально меня разглядывать.
— Пожалуйста! Я отдам вам все, что у меня есть! — мой голос дрожал от ужаса. — Только дайте мне уйти отсюда! Не убивайте меня!
— Прости, Эйвери! — сказал он на чистом атарианском, без капли акцента. — Он смог разорвать ткань. Беги! Разворачивайся и беги как можно быстрее. Тебе уже никто не сможет помочь. Попробуй отыскать людей!
Легко было сказать! Мои ноги стали совсем ватными. Я прижала чемодан к груди и бросилась оттуда так быстро, насколько могла. Я бежала, наверное, минут десять, но у меня создалось впечатление, будто я не могу сделать и шага. Менялись лишь декорации. Вскоре в боку нестерпимо закололо, и я начала задыхаться. Мне оставалось лишь забежать за угол дома и скатиться вниз, прислоняясь к стене. Нужно было восстановить дыхание. Я закрыла глаза и принялась считать до ста. Но мне казалось, что этот кошмар никогда не кончится. Как только счет дошел до шестидесяти, я услышала мягкий, вкрадчивый голос. Похоже, его носитель находился рядом со мной:
— Открой глаза, девочка! — это был не палирец. Такой тембр не мог принадлежать человеку. Он будто был синтезирован искусственным путем. — Тебе плохо сейчас, но я могу прекратить твои мучения раз и навсегда. Открой же глаза и дай помочь тебе!
Я сжала веки сильнее. А голос тем временем изменился. Теперь его окраска приносил мне еще больше неприятного волнения.
— Эйвери, любимая! Я здесь, я вернулся. Мы больше никогда не расстанемся с тобой!
Черт возьми, откуда здесь мог взяться Нейтан? Нейтан… Он бы защитил меня от любой беды.